|
Простое присутствие Богоносного старца приносило мир и покой. Люди были счастливы беседовать с этим святым человеком и каждый раз, когда уходили от него, в душах их воцарялся покой, который охватывал все их существо. Его доброе сердце всегда согревало своим теплом тех, кто приходил к нему... Он был так участлив к людям, что сразу отзывался на каждую боль и старался помочь. Радовался, когда у людей было все хорошо, и смеялся, как ребенок. Исцелял больные страдающие души, отвечал на самые сложные, самые мучительные вопросы в жизни. Многим супружеским парам он помог разрешить споры и рассеять искушения бесовские... Он тихим словом изумительного смирения, великой любви проникал в душу и открывал ей путь ко спасению. Никто не уходил от него неутешенным. Любовь его была так велика и глубока, что это напоминало человека апостольских времен... Сам батюшка говорил: — Я неученый, такой же, как апостолы. Двери моего дома всегда для всех открыты, только не все в них попадают. Когда батюшка говорил с кем-либо, он всецело принадлежал этому человеку, служа ему своим участием, своей любовью. Тот открывал ему раны своей души. Они не вызывали у батюшки ни ужаса, ни раздражения, ни желания наказать. Напротив, он испытывал жалость и сострадание. Любовь не сосредотачивает своего внимания на грехе. Батюшка видел прежде всего не грех, а муку согрешившего. Она его глубоко трогала, и он стремился помочь этому человеку, поддержать его. Батюшка никогда не допускал ни малейшего насилия над свободой человека. Он страдал за человека вместе с ним, боролся за его душу. Но свободу решения вопроса оставлял за ним, чтобы тот не остался незрелым, зависящим только от своего духовного отца. Слово старца было всегда краткое, точное и весомое, а самое главное, оно было благодатное. Батюшка говорил не от себя, а как ему открывал Святой Дух. Он видел душу человека и знал, какие слова говорить и сколько она может вместить. Батюшка приходил на помощь тому, кто был готов услышать и вместить в себя его слово. Он был воплощением всех христианских добродетелей: мирный, кроткий, тихий, жалостливый и участливый ко всем. За непрестанное служение Богу и людям, за огромную любовь к пастве и всему человеческому роду, за смирение и кротость, за неосуждение — за все свое честное, праведное житие он был сподоблен дара прозорливости, чудотворения и исцеления. Не было такого дела, которого он не мог бы разрешить. Не было вопроса, на который у него не нашлось бы ответа. Старец знал, делать ли человеку операцию или нет. Ему было открыто, что будет в том или ином случае. Если человек занимался не своим делом, то батюшка называл — 15 —
|