|
- Не оправдывайся! Если по-настоящему любите друг друга, сначала под венец встаньте, Богу клятву дайте. И станете тогда одним целым. А то придумали – гражданский брак! Как-то ко мне приходит одна женщина. Мы, говорит, хотим лучше узнать друг друга. И моего благословения, дура, просит. Ну я и «благословил» ее – до ворот палкой гнал. Священник замолчал. - А что потом, батюшка? – шмыгая носом спросила Лиза. - А потом пришла опять. Ревела, как ты сейчас. Хахаль «узнал» ее, а потом ушел «узнавать» другую. - Сидорин не такой, - начала было Лиза, но под грозным взглядом старика остановилась. – Простите... - Так-то же. Повезло тебе – пост начинается. Самое главное время для души: когда каешься и постишься – свое сердце до донышка видишь. - А можно у вас исповедаться? - Нет, слаб я, да и отказываю всем, почему тебе должен делать исключение? Лизу огорчили последние слова отца Николая. Он заметил и это. - Еще и обидься. Я другое имел в виду: кого больше любишь – с того больше и спрашиваешь. А вот после Рождества я соберусь силами, и Бог даст, обвенчаю вас. - Поняла, - просияла Лиза. – Все сделаю, как вы сказали. - Вот и хорошо. Когда Асинкрит вернется, пусть придет ко мне. Один. Без тебя. Поняла? - Поняла, только не ругайте его сильно, батюшка. Он горячий, вспыльчивый. - И я тоже горячий. - Вот я и говорю... - И зря говоришь. Другой у меня к нему будет разговор. Наш с тобой передашь ему сама. А что заступаешься за Асинкрита – это правильно, но, запомни: ответ за семью всегда мужчина держит. - Вы же сказали – одно целое... - Ишь ты, вспомнила! Сказал. Да и не я это сказал, а Другой, - и отец Николай торжественно перекрестился. – И вообще, девонька, мудрость – она не в умении правильные слова говорить, а в том, чтобы вера без дела не жила. Ко мне иной раз приходят – чаще совсем молодые, смотрят чуть ли не в рот, мол, научи, батюшка, как правильно жить. Говорят – «правильно», а думают – счастливо. Очень просто, отвечаю. Почитай отца и мать свою – и будешь долголетен. Не суди никого – и болеть не будешь. Если ты женщина – почитай мужа своего, если мужчина – береги и заботься о жене, Богом тебе данной. Детей воспитывай в любви и строгости. Всегда твори милостыню. И за все благодари Господа. Как, спрашивают, и это все? Вдруг отец Николай засмеялся: - Они, видать, меня дурачка с каким-нибудь тибетским гуру перепутали. Думают, сяду сейчас в позу лотоса, подниму руки к небу, затем поднимусь к потолку и произнесу оттуда сверху что-нибудь вумное. – Он так и сказал – «вумное». И вновь засмеялся, искренне и открыто, как ребенок. — 236 —
|