|
Все, хватит, надо взять себя в руки. Для начала заплатить за связь и узнать как дела дома, затем найти гостиницу. Он чуть не забыл, что еще должен завтра поехать в родной Упертовск к родителям. - Еще раз спасибо, - Сидорин протянул пустую бутылку Корину. – Рад был с тобой познакомиться. - На самом деле? – Костя посмотрел прямо в глаза Асинкриту. – Или... - Или – что? - Или у тебя, как у всех придурков, слова ничего не значат? Сказал – и забыл. - Значат, Костя, значат. Вот, кстати, возьми еще денег. - Зачем? - Купишь пива. - Я спиртного не употребляю, друг. Пустые бутылки – это... Это тебе не понять. А деньги... Они отнимают свободу. - Разве? – Сидорин сделала вид, что удивился. - Я думал, такие как ты, это знают. - Считай, что время от времени, про сей факт забываешь... Тогда сделаем так. У тебя есть друзья, знакомые? - Кто же дружит с дураком? А знакомые есть. - Угости знакомых пивом, а бутылки они тебе отдадут. Как тебе идея? - Что-то в этом есть. Так ты пойдешь к Любови Евгеньевне? - Не пойду, Костя. - Почему? - Все, что мне было надо, ты рассказал. Ладно, мне пора. Бывай. - И ты – бывай. И они пошли – каждый в свою сторону. А потом вдруг оба оглянулись – одновременно. - Люди случайно не встречаются! – закричал, взмахнув рукой, Корин. - Ты прав, друг! - Про время – не забудь. Живи только по-своему, слышишь? - Слышу, Костя, слышу. А пиво иной раз пей – станешь еще свободней. Корин улыбнулся, а затем пропел: Пятнадцать клевых людей, На проекте «Дом два»... Сидорин прокричал: С нами Ксенья Собчак И Ксюша Бородина. Глава тридцать третья. Ангел в маленьком городе.
Асинкрит уже подошел к гаражам, не сомневаясь, что больше никогда не увидит ни дом-саркофаг, ни собирателя бутылок, как вдруг Константин издал восторженный вопль: - Друг! Друг! Это она! Она! Сидорин оглянулся. Подпрыгивающий, как орангутанг Корин показывал рукой на угол дома. Оттуда шла невысокая женщина. Забавно, но она была одета в такую же куртку, как и та девочка, у которой он спросил про время. И вышла из-за того же угла унылого дома. И снова безжалостное неумолимое время дохнуло на Сидорина, и вновь ощутил он холод одиночества, мрак пустоты – и тоску. Глухую, как этот вымирающий городок. Как те дубовые леса, которые семьсот лет назад стояли на его месте. Всего семьсот лет – миг для вечности и кому теперь есть дело до вятичей, добывавших себе и своим семьям пропитание в тех дубравах? На месте лесов теперь высятся терриконы шахт, которые новая власть поспешила закрыть. Только местный дурачок вспомнил о стоявшем здесь бараке, в котором жил дядя Леша. А ведь прошло всего двадцать с небольшим лет... — 180 —
|