|
*** Спать совершенно не хотелось. Лиза долго лежала, ворочаясь, затем взяла богдановскую картину и легла с ней в постель. Две девушки смотрели куда-то мимо нее, волшебный свет луны мерцал на гроздьях сирени. Скромная березка стройно светлела из сумрачного мрака. Боже, какое чудо – эта девушка жива! К ней надо будет обязательно съездить, поговорить. Какой, все-таки, молодец, Сидорин... А почему надо ждать утра, чтобы услышать Агафью Ниловну? Асинкрит привез две кассеты, Толстикова взяла наугад первую попавшуюся и вложила в магнитофон. Сначала какие-то шаги, стук двери, а потом голос – старческий, тихий, а еще очень спокойный и умиротворяющий. Приходилось вслушиваться в каждое слово: « Родилась я в местечке Затишье. Так называлась часть имения Островно на озере Молдино. Отец Нил Родионович Крылов работал садовником у окулиста Синицына. Мать не помню, звали ее Пелагея Яковлевна Сорокина. Отец умер рано. Крестная отвезла меня в Вышний Волочок, где я училась два года в женской гимназии. Все мое образование. Крестная умерла, и отдали меня в детский приют при вышневолоцком женском монастыре. Очень было хорошо. Кормили хорошо. Уход был хороший. Потом что-то произошло. Меня отправили в деревню Островно, в местную церковь помогать священнику. Священником в то время был Беневоленский Дмитрий Иванович. Я и по дому помогала, была в няньках двух детей священника. Младшему Сергею было тогда шесть месяцев. Сейчас он живет в Москве. Потом уже Беневоленского перевели служить в Паношинскую церковь. И я с ними семь лет жила, они меня и замуж выдали. Поле революции его репрессировали. Дом Беневоленских в Островно и сейчас стоит. Там жила моя семья после революции. Храм был деревянный. Красивый. На кладбище памятники из черного и серого гранита. Ограда каменная. Церковь сгорела в тридцатых годах от попадания молнии. Памятники разбили. Ограду разобрали, когда мостили новую дорогу на Котлован. Кладбище новое заложили в 1914 году. На новом кладбище поставили деревянный крест и освятили место под будущую церковь каменную. Кирпичный завод заложили на одном из островков. Поставили шалаши. Но наработать кирпичи не успели. Перед церковью тогда была площадка с коновязью. Где сегодня идет дорога, была лишь тропка. Дорога на Котлован шла через верхнее Островно, где стоял дом Ушаковых, переходила ручей по каменному мосту и выходила на новое кладбище. Островно тогда деревней не было. Только дома священнослужителей. В доме у дороги жила семья дьячка. Возле Беневоленских жил пономарь. Мой свекор был сторожем церковным. Еще жили две монашки, пришли из Вышневолоцкого женского монастыря. Попросились помогать. Наверху, где сейчас магазин, стояла пекаренка. Купец Евсеев пек хлеб и баранки, а жила его семья, где сейчас почта. После революции его хотели забрать, но он скрылся в Ленинграде под другой фамилией. От ручья направо была церковная земля. Налево – Ушаковых. Николай Владимирович Ушаков был пропитуха. Две его сестры, барыни, отселили Николая Владимировича от себя. Жил он в избушке в саду. Землю свою у озера продал доронинским мужикам. Хлеб и картошка там хорошо родились. На втором острове у Ушаковых была посажена смородина. Потом долго еще собирали. Туда были проложены лавы. Мостики. Берег озера был хороший, сейчас зарос. На старом кладбище под ключом стояла часовня. — 107 —
|