|
Когда восходит солнце, открывается превосходный вид на место древнего города. Сегодня здесь нет ничего, кроме открытого пространства, заросшего кустарником, и небольших, чахлых деревьев. Когда Готама приходил сюда из Капилаваттху приблизительно в 450 г. до н. э., он оказывался в одном из самых густонаселенных и процветающих городов того времени. Раджагаха был оживленным торговым городом. Горячие источники служили для жителей постоянным источником воды. Это был промышленный город с железными и медными рудниками неподалеку, большим гарнизоном и мощными фортификационными сооружениями. Сюда также стекались монахи и отшельники, которые обсуждали свои учения в его парках, уединялись в холмах для практики аскетизма и блуждали по улицам, собирая милостыню. Отсюда Бимбисара управлял царством Магадха. Он был сильным и – насколько можно судить – уважаемым монархом. Чтобы укрепить союз с Косалой, его главным политическим соперником, Бимбисара женился на сестре царя Пасенади, принцессе Дэви. Согласно Сутта Нипате, одному из самых древних текстов палийского канона, царь Магадхи увидел с крыши своего дворца Готаму, спокойно идущего по улицам города. Он приказал своим слугам разузнать, кто этот человек и где он остановился. Затем он отправился на колеснице к холму Пандава, чтобы встретить его. Он сказал: «Ты молод и прекрасен, в расцвете своей юности, высокородный царевич, который должен украшать армию во главе предводителей. Я с радостью дарую тебе богатство и почет. Скажи мне: где ты родился?» Готама объяснил, что он был уроженцем Косалы, потомком «солнечного рода», из племени сакьев, народа, который жил на склонах Гималаев. Но он отклонил предложение царя. «Я уверен в своем отречении от мира, – сказал он Бимбисаре. – Мое сердце радуется борьбе, которую я веду». В чем заключалась эта борьба? Мы знаем только то, что он провел некоторое время в общинах двух учителей: Алары Каламы и Уддаки Рамапутты. Первый обучал его однонаправленной концентрации на «небытии», а второй – на «ни-восприятии-ни-не-восприятии». Скорее всего, это были йогические техники, позволяющие разорвать все связи с феноменальным миром и достичь единения с Брахманом, абсолютной и трансцендентной реальностью. Готама достиг совершенства в этих медитативных практиках, и каждый учитель хотел, чтобы он разделил с ними бремя руководства общинами. Но он понял, что сколько бы времени он ни оставался в этих глубочайших трансовых состояниях, они не могли дать ему того покоя, которого он искал. «Не найдя пользы в этих учениях, – сказал он, – я оставил их и ушел». — 91 —
|