|
Поворотный момент во взглядах Ньянавиры наступил, когда он прочел диалог между Буддой и странником по имени Сивака. В этой беседе Сивака приблизился к Готаме и попросил прокомментировать распространенное представление, что, какие бы чувства ни испытывал человек – удовольствие или боль, – они являются результатом его прошлых деяний (кармы). Это, как Ньянавира знал, было представлением ортодоксального буддизма Тхеравады на Цейлоне. (Этому же меня учили в тибетской традиции.) Но, в ответ на вопрос Сиваки, Будда сказал, что люди, которые придерживаются такого взгляда, «выходят за пределы того, что известно им самим и что считается истиной в мире», и поэтому «ошибаются». Он отметил, что ощущение удовольствия или боли может быть всего лишь результатом слабого здоровья, неблагоприятной погоды, неосторожности или нападения. Даже в таких случаях, когда эти переживания действительно происходят вследствие прошлых деяний, вы должны суметь понять это сами или с помощью других. Будда, таким образом, категорически отвергал одну из центральных догм ортодоксального буддизма и вместо этого предлагал полностью эмпирический взгляд на источники человеческого опыта. ...Будда категорически отвергал одну из центральных догм ортодоксального буддизма и вместо этого предлагал полностью эмпирический взгляд на источники человеческого опыта. Для Ньянавиры это «было чем-то вроде шока (хотя отчасти и облегчением)». В конце концов, он стал считать аутентичными только две из трех «корзин» (питак) палийского канона: те, которые содержат беседы Будды (сутта), и монашеские предписания (виная). «Никакие другие палийские тексты, – настаивал он, – вообще не должны считаться авторитетными; и незнание их (и особенно традиционных комментариев) можно признать очевидным преимуществом, потому что остается меньше того, что следует предать забвению». Ньянамо-ли, в отличие от него, предпринял перевод самого великого комментария Буддхагхосы «Путь чистоты» (Вису ддхимагга). В 1954 году Ньянавира оставил своего друга и монашескую общину «Остров Эрмитаж», чтобы стать отшельником. Он, в конце концов, поселился в уединенной хижине в джунглях близ Бундалы, деревни возле Галле на далеком юге острова Цейлон. Несмотря на слабое здоровье, он продолжал свои исследования палийского канона и практику внимательности. Однако вечером 27 июня 1959 года что-то произошло, что радикально изменило всю его жизнь. Он сделал запись в своем дневнике на пали: ПРЕКЛОНЯЮСЬ ПЕРЕД БЛАГОСЛОВЕННЫМ, ДОСТОЙНЫМ, ПОЛНОСТЬЮ ПРОБУДИВШИМСЯ. Однажды монах Ньянавира оставался в лесной хижине возле деревни Бундала. В то время, когда он ходил вверх и вниз в первый час ночи, монах Ньянавира очистил свой ум от ограничений и продолжал думать и размышлять и непроизвольно соблюдать Дхамму, как он слышал и изучал ее; и тогда прозрачное и безупречное Око Дхаммы открылось в нем: «Какой бы ни была природа возникновения, все имеет природу прекращения». Будучи последователем учения в течение месяца, он стал тем, кто достиг правильного представления. — 106 —
|