Неведомое путешествие. За пределы последнего табу

Помните, позвольте мне это повторить: когда ты сда­ешься существованию, ты не отдаешь ничего реального. Ты просто отдаешь ошибочное понятие, просто отдаешь иллюзию, просто отдаешь майю. Ты отдаешь что-то, чего у тебя, прежде всего, никогда не было. И отдавая то, чего у тебя не было, ты достигаешь того, что у тебя есть.

Знать: «Я дома, я всегда был дома и всегда буду», — это великий момент расслабления. Когда ты знаешь: «Я не посторонний, я не отчужден, не выкорчеван с кор­нем», «Я принадлежу существованию, и существование принадлежит мне», — все становится спокойным и мир­ным, тихим. Эта тишина и есть капитуляция.

Слово капитуляция дает вам очень неправильное представление, словно вы что-то отдаете. Вы ничего не отдаете; вы просто отбрасываете сон. Вы просто отбра­сываете что-то произвольное, что-то, созданное обществом.

Эго нужно; у него есть определенная функция, удов­летворяющая общество. Даже когда человек сдался су­ществованию, он продолжает использовать слово «я» — но теперь это только что-то утилитарное, ничего экзис­тенциального. Он знает, что его нет; он использует это слово, потому что не использовать его, значило бы на­прасно создавать трудности для других и сделало бы невозможным никакое общение. Оно и так невозможно! Общаться с людьми станет еще труднее! Таким образом, это только произвольное средство. Если ты знаешь, что это средство — произвольное, утилитарное и полезное, но в котором нет ничего экзистенциального, — тогда оно никогда не создает для тебя никаких проблем.

Тело принадлежит земле; ты принадлежишь небу.

Тело принадлежит материи, ты принадлежишь су­ществованию.

Тело грубо, ты — нет.

У тела есть пределы, оно родилось и умрет; ты ни­когда не рождался и никогда не умрешь. Это становится твоим собственным опытом, не верованием.

Верование ориентировано на страх. Тебе хотелось бы верить, что ты бессмертен, но верование — это толь­ко верование: что-то ложное, нарисованное снаружи. Опыт совершенно другой: он бьет ключом у тебя внут­ри, и он твой собственный. И в то мгновение, когда ты знаешь, никто никогда не может поколебать твоего зна­ния, ничто не может разрушить твоего знания. Весь мир может быть против этого, но ты все равно будешь знать, что не отделен. Весь мир может говорить, что души нет, но ты будешь знать, что она есть. Весь мир может гово­рить, что Бога нет, но ты будешь улыбаться — потому что этот опыт доказывает собственную достоверность, он самоочевиден.

Не Враг, Но Друг