|
«Вы можете повторять этот вопрос еще на протяжении великого множества жизней, — предупредил их я. — Никто не принуждает вас повторять вопрос "кто я?". Вы не должны произносить ни единого слова, вам следует просто пребывать в безмолвии и слушать. Сначала вы обнаружите вокруг себя словно мух тысячи мыслей, желаний, грез, которые бессвязны, неуместны и бессмысленны. Вы представляете собой шумящую толпу. Успокойтесь, сядьте и осознайте этот базар своего ума». Слово «базар» замечательное. Англичане переняли его с Востока. В вашем уме шумит базар. В таком маленьком черепе находится маленький ум, но в нем суетится громадный базар. Вы удивитесь, узнав о том, что в вас живет великое множество людей. Я имею в виду множество идей, мыслей, желаний, сновидений. Просто все время наблюдайте, сидя безмолвно посреди базара. Если вы начали повторять вопрос «кто я?», то стали частью базара, начали шуметь и суетиться. Не нужно суетиться, успокойтесь. Пусть базар будет сам по себе, вы же будьте центром циклона. Да, вам потребуется немного терпения. Нельзя предсказать, когда в вас прекратится шум, он можно точно сказать, что рано или поздно это произойдет. Все зависит оттого, сколько в вас накопилось шума, сколько лет и жизней вы собирали суету, насколько активно вы поддерживали базар и насколько у вас терпения сидеть безмолвно в безумной толпе, которая сводит вас с ума, толкая со всех сторон. В двадцатом веке одним из самых значительных людей стал Мехер Баба. Всю жизнь он хранил безмолвие. То и дело объявлялась некая дата, когда он должен был заговорить, но потом этот день всякий раз откладывали. Его ближайший ученик Ади Ирани часто приходил ко мне. Все книги Мехера Бабы написал Ади Ирани. Его имени нет на обложке книг, там значится Мехер Баба. «Почему вы постоянно объявляете о том, что Мехер Баба вот-вот заговорит? — поинтересовался я. — Вы делаете подобные объявления вот уже тридцать лет, люди приезжают к указанной дате, а он так и не заговорил». «Я не могу объяснить это», — ответил он. «По моему мнению, он просто забыл язык», — заметил я. Ади Ирани не знал о том, что Махавира погрузился в особое состояние после двенадцати лет безмолвия. Возможно, он пытался говорить, но у него ничего не получалось. Безмолвие — всепоглощающее явление, а слова так малы, что не могут вместить в себя безмолвие. Истина очень велика, а язык абсолютно банален. «Даже не надейтесь на то, что он когда-нибудь заговорит», — посоветовал я Ади Ирани. — 132 —
|