Мгновения вечности

Рамакришна... Его слова передавали неправильно, потому что он был крестьяни­ном и говорил очень просто. Люди выбросили из его изречений все, что по их мне­нию не следовало произносить просветленному человеку. Я ездил по Бенгалии и спрашивал долгожителей, видевших Рамакришну, как он говорил. Все они отвеча­ли мне, что Рамакришна внушал им ужас. Он говорил как самый обычный человек. В его словах звучала сила. Он ничего не боялся и ничего не усложнял.

Я переписываюсь с учениками Рамакришны. Они немного стыдятся того обстоя­тельства, что Рамакришна сначала стал учеником, и уже потом достиг просветле­ния. Им не по душе эта часть истории. Им хотелось бы, чтобы Рамакришна был изначальным источником новой традиции.

В Бенгалии тысячи саньясинов, которые принадлежат ордену Рамакришны, и еще больше людей, которые не стали монахами, но глубоко преданы Рамакришне. Но все они знают не того Рамакришну. Когда я делал такое замечание, люди поража­лись моим словам.

Сначала они приглашали меня выступать на их конференциях, но когда я начал отмечать этот момент, они сразу же перестали приглашать меня, ведь я лишал их радости. Люди не хотели сидеть и ничего не делать, чтобы пришла весна. И трава выросла сама собой. Они хотели петь, совершать ритуалы, танцевать, воображать образ Бога, верить в кого-нибудь.

У Бхурибай со мной очень тесная связь. Я знаю тысяч мужчин и женщин, но Бхурибай поистине уникальна.

Махапаринирвана Бхурибай случилась недавно, в миг смерти она достигла выс­шего освобождения. Поставьте ее в один ряд с Мирой, Рабией, Сахаджо, Дайей. Она достойна находиться в этом круге женщин.

Но она была неграмотной, поэтому скорее всего ее имя останется безвестным. Она была крестьянкой, жила в сельской местности Раджастана. Но ее гений уника­лен. Бхурибай знала истину без священных писаний.

Она впервые была в лагере. Бхурибай приняла участие в наших занятиях, потом она ездила и в другие лагеря, но уже не за медитациями, потому что достигла ме­дитации. Нет, ей просто нравилось быть рядом со мной. Она не задавала вопросы, а я не отвечал. Ей не о чем было спрашивать, а мне не нужно было отвечать. Но она постоянно приезжала, принося с собой свежий ветер.

Она установила со мной внутреннюю связь на самом первом занятии. Это просто случилось. Никто ничего не сказал и не услышал. Случилось нечто совершенно реальное!

Бхурибай пришла на первую лекцию... События того лагеря, в который приехала Бхурибай, записаны в книге «Путь к самореализации». Этот лагерь был первым. Я проводил занятия в Мукала Махавире, безлюдном уголке Раджастана. С Бхурибай был Калидас Бхатья, адвокат Высшего Суда. Он прислуживал ей. Он оставил все: юридическую практику, суд. Он стирал одежду Бхурибай и массировал ей ноги. Бхурибай была пожилой женщиной, ей тогда было лет семьдесят.