|
К примеру, Ганди думает, что пост поможет следовать чистыми путями к чистой цели. И он приверженец постов, он постоянно постился вплоть до смерти. Но я никогда не могу считать пост правильным путем, и Кришна также не согласится с Ганди. Если угрожать другому смертью нехорошо, как может быть правильной угроза самоубийства? Если неправильно заставлять вас принимать сказанное мной при помощи ружья, нацеленного на вас, как может быть правильным, если я заставляю вас признать то же самое, направляя ружье на самого себя? Неправильное не перестает быть неправильным просто благодаря направлению дула ружья. В этом смысле было бы большой ошибкой с моей стороны, если бы я попросил вас принять мое мнение при помощи угрозы, что если вы не признаете этого, то я совершу самоубийство. Если я начну угрожать вам, то у вас есть полное моральное право отказаться от того, что я пытаюсь вам навязать, приняв смерть. Но если я угрожаю смертью себе, вы можете не захотеть брать на себя ответственность в моей смерти, и я сделаю вас очень несчастными. Ганди однажды предпринял такой пост до смертельного исхода для того, чтобы оказать давление на Амбедкара, лидера миллионов индийских неприкасаемых. Амбедкару пришлось подчиниться не потому, что он согласился с мнением Ганди, но просто потому, что он не хотел стать причиной смерти Ганди. Амбедкар не хотел совершать даже такого насилия над Ганди. Амбедкар позже говорил, что Ганди ошибается, если думает, что ему удалось изменить его сердце. Он и потом верил в то, что был прав, а Ганди был неправ. Но он не был готов принять ответственности за насилие, которое Ганди собирался применить по отношению к себе. В связи с этим, нужно спросить, использовал ли Амбедкар правильные средства, или ими пользовался Ганди? Кто из них двоих на самом деле не насильственен? С моей точки зрения, Ганди был полностью насильственный, а Амбедкар ненасильственный. Ганди был готов до последнего давить на Амбедкара, угрожая самоубийством. Нет разницы, угрожаю ли я убить себя или другого с тем расчетом, чтобы вы приняли мою точку зрения. В любом случае я использую давление и насилие. Фактически, когда я угрожаю убить вас, я даю вам возможность умереть с достоинством, даю вам возможность сказать мне, что вы скорее умрете, нежели подчинитесь моей точке зрения, которая неверна. Но когда я угрожаю вам самоубийством, тогда я лишаю вас возможности умереть с достоинством, вы попадаете в настоящую дилемму. Либо вам приходится сдаться и признать, что вы ошибаетесь, или вам придется взять на себя ответственность за мою смерть. Вам придется страдать и чувствовать себя виноватыми и в том, и в другом случае. — 204 —
|