|
Чтобы проиллюстрировать эти заметки Луи Жуве, мы приведем сейчас три примера. Вот прежде всего портрет «бесстыдного» актера в том смысле, какой вкладывал в это понятие Луи Жуве, артиста, наделенного исключительным талантом, Жюля Берри, которого, как мы видели, Люнье-По считал таким «безрассудным». Родившийся 9 февраля 1833 года в 21 час в Потье, Жюль Берри появился на свет после кульминации Юпитера. Пьер Ларош так описывает его: «У этого актера бьп свой, совершенно особый стиль, состоящий из дерзкой развязности, сомнительной элегантности и остроумной непринужденности. Он жестикулировал, как марселец, носил неподражаемые манжеты, прикуривал сигарету ему одному свойственным образом, завязывал шейный платок с великолепной небрежностью и всегда вызывал подозрение, что импровизирует текст. Да так часто и бывало! Он вылезал наружу из своих ролей. Любой его персонаж становился Жюлем Берри, в еще большей степени Жюлем Берри, чем натуральный Жюль Берри... Он проживал жизнь своего персонажа с лихорадочной интенсивностью. Он не терял ни минуты. Актеришка, играя Наполеона, воображает себя императором, Жюль Берри всегда был Жюлем Берри. Он всегда играл «исключительное представление». Сравним этот портрет с несколькими замечаниями, извлеченными из статьи, написанной Максом Фавалелли по случаю смерти актера: «Персонаж, которого он выводил на подмостки, был всегда чуточку им самим, потому что он привносил в роль ту же самую фантазию, которая насыщала его существование; этот блестящий, остроумный человек, казалось, всегда импровизировавший свои роли, обладал колоссальным воздействием на публику... Он был женат три раза, в последний раз женился в пятьдесят один год, а его невесте было семнадцать... Ходившие о нем легенды, которые он сам обогатил тысячью забавных анекдотов, представляли Жюля Берри одним из самых живописных актеров нашего театра. Он был страстным игроком, деньги утекали у него сквозь пальцы, и он проигрывал целые состояния на зеленых коврах клубов и на зеленых лужайках Лоншана, где лошади из его конюшни участвовали в бегах». Противопоставим этому портрету портрет актера «стыдливого» — великого артиста итальянского театра Руджеро Руджери, родившегося 14 ноября 1871 года в 7 часов 30 минут в Фано, в час, когда Юпитер не восходил и не проходил кульминацию. Автор статьи, Сильвио д’Амико, тонко и проницательно показывает, чем Руджеро Руджери отличается от «бесстыдного комедианта», о котором говорил Луи Жуве: «Руджери не был скороспелым актером, актером, которому на 20-м году жизни уже обещают славное будущее и восторженную толпу поклонников, словом, он не был «Великим Артистом». Когда говорят о «Великом Артисте», подразумевается, что он должен быть мощного телосложения, со значительным лицом, мускулистый и краснощекий, что у него должны быть размах и горячая кровь. Руджери мало напоминает этот портрет... Бледный, бескровный, никогда бурно не жестикулирующий, на лице — застывшая маска. Настолько же, насколько «Великий Артист» шумен, Руджери был тих — с размеренной речью, мелодичным голосом. Настолько же, насколько «Великий Артист» возбужден, Руджери был задумчив. Он раскрывался лишь мало-помалу. Это был человек утонченный, осторожный, с отличным чутьем на нюансы, во всем знающий меру... Он играл нутром, со сдержанной напряженностью». — 63 —
|