|
Мы с большой радостью посылаем тебя туда ради величайшего эксперимента по работе с человеческим сознанием, хотя расставаться трудно. Но мы знаем, что ты пройдешь через все эти испытания; ты ведь нашей крови и, конечно, не посрамишь семью». Малыш едет на коне, в сопровождении слуги. Перед поворотом дороги в нем пробуждается сильнейшее желание бросить взгляд на родительский дом, на сад. Там, должно быть, стоит папа, мама плачет... Но он помнит слова отца: «Не оглядывайся». И он не оглядывается. Со слезами на глазах он проезжает поворот. Теперь он уже просто не может, оглянувшись, увидеть дом, и никто не знает, как долго он не увидит отца, мать и всю свою родню, — возможно, многие и многие годы. Они приезжают в монастырь. У ворот его встречает настоятель, церемонно приветствует, как взрослого, — кланяется ему, и мальчик кланяется в ответ. Настоятель говорит: — Вот твое первое испытание — ты должен сидеть у дверей монастыря с закрытыми глазами без движения до тех пор, пока тебя не позовут внутрь. Ребенок садится у ворот с закрытыми глазами. Проходят часы... а ему не позволено даже пошевелиться. Мухи садятся на его лицо, но он не может отогнать их. Это вопрос чести — ведь настоятель отнесся к нему как к взрослому. Он уже думает не как ребенок; если к нему проявляют такое уважение, значит, он просто обязан исполнить желание семьи, обязан оправдать ожидания настоятеля. Проходит день, и монахи монастыря уже сочувствуют мальчику. Голодный, томимый жаждой... он просто сидит и ждет. Они начинают понимать, что, хотя ребенок и мал, в нем есть большая внутренняя сила и решимость. Наконец, когда солнце склоняется к горизонту — прошел целый день, — настоятель подходит к воротам и забирает мальчика в монастырь. Он говорит: — Ты прошел первое испытание, но впереди еще много вершин. Я уважаю твое терпение — это редкость для такого малыша. Ты сохранил неподвижность, не открыл глаза. Ты не утратил присутствие духа и верил, что, когда придет время, тебя позовут внутрь. А потом — годы тренировок, годы свидетельствования. Ребенку позволят снова увидеть родителей, возможно, лет через десять или через двадцать. Критерий такой: ему не позволят увидеть родителей, увидеть семью, пока он не обретет не-ум. Лишь достигнув состояния не-ума, он может снова вернуться в мир. Тогда это уже не будет для него проблемой. Когда человек оказывается в состоянии не-ума, ничто не может отвлечь его от своего существа. Нет большей силы, чем сила не-ума. Такому человеку невозможно причинить вред. Никаких привязанностей, никакой жадности, никакой ревности, никакого гнева — ничто из всего этого не может подняться в нем. Не-ум — абсолютно чистое небо, без единого облачка. — 148 —
|