|
Но любое другое может удовлетворять Тебя временно, это временный наполнитель. Но Ты знаешь, что временные наполнители однажды кончаются: зуб выпадает, все тело умирает, весь скелет рассыпается. Возможно, эти временные наполнители – временное облегчение, вроде маленьких оргазмов, и Ты хочешь иметь их снова и снова. Это плохо, но что делать? Не иметь их не лучше. Разве не забавно? Если на самом деле не важно, имеешь Ты или не имеешь, но даже этого недостаточно. Тебя никогда не будут удовлетворять никакие обстоятельства. Никакого удовлетворения, никогда! Удовлетворенность никогда не придет и никогда не уйдет, потому что Ты уже являешься удовлетворенностью, и ее отсутствие – это шутка. Как Ты можешь утратить То, чем Ты являешься? Поразительно, но это происходит, смотри. Дерьмо случается! Ты всегда здесь То, что ты есть, что подобно самой удовлетворенности, никогда не нуждающейся ни в чем. Но потом Тебе снится этот одинокий ублюдок, а этому одинокому ублюдку всегда что‑то нужно. Всегда нуждающийся, жадный, никогда не удовлетворенный, и всегда хочет большего, никогда не достаточно. Даже если он получает сатори, он хочет большего сатори, потом, возможно, пробуждение и еще одно пробуждение, какого бы то ни было уровня – в размерность исподнего белья или чего бы то ни было [смех]. Все это – побочный эффект одинокого Бога, даже эти интеллектуальные книги, очень глубокие, они действительно что‑то нашли, потому что это глубоко.[30] Но по сравнению с Тем, чем ты являешься, то, что Ты можешь находить, пусто – кусок дерьма. Это очень глубоко, но Я против нахождения. Это абсолютное лекарство Нисаргадатты. Не находя никого нигде, Ты суть То, что никогда не может быть найдено и никогда не было потеряно. Но как только Ты находишь Себя даже как это существование, чем бы Ты Себя не объявлял, Ты – одинокий ублюдок, знающий себя как что бы то ни было. Это может быть очень содержательным, очень глубоким и очень каким бы то ни было, но это на одного слишком много. Потому что это – одиночество, грусть; все, что Ты можешь находить, – грусть. Счастье не может быть найдено, потому что оно никогда не было потеряно. Все, что бы Ты ни мог находить, – воображаемая грусть. Пустая, пустая, пустая, пустая! В: Кажется, одиночество повсюду вокруг нас, с утра… К: Оно всегда присутствует. В: Но я раздумываю, хорошо это или плохо, и каково было бы, если бы у нас не было той грусти. Могло бы это быть каким‑то видом вдохновения, это постоянное страдание или дискомфорт, в которое ты впадаешь? Можем ли мы от него избавиться? — 56 —
|