|
"Ох, не только Бог мне выход заслоняет," – подумала Настя. Да, в ее сознании было много устаревших конструкций, мешающих представлений и нелепых ожиданий. Ах вот почему Азовушка говорила отрешиться от всяких ожиданий и надежд. Косность Настиного ума проявлялась и в том, что она не поняла сразу мудрость слов богини. Настя раньше считала себя экзистенциалистской. Но ее экзистенциализм был надуманным, интеллектуальным. Ни разу еще до этого момента она не сталкивалась с обнаженным нервом бытия, где ты предстоишь, подобно песчинке, перед Вечностью, переживая одновременно ужас и величие собственной жизни и судьбы. Теперь, прикоснувшись к беспредельному одиночеству и бессилию перед бытием, Настя взрослела. Она сделала еще один шаг к постижению сущности себя и мира. Нет, отнюдь не идеология, не политика, и не Церковь управляет историей и мировосприятием человека. Сами эти структуры в своем становлении и изменении управляются мифологическими силами, которые отражают различные варианты совмещения в личности ее одновременных стремлений к вечному и преходящему. Признание тотальной мифологии, в которой живет человек, вовсе не означает фатальной обреченности на несвободу воли. Диалектика мифа помогает человеку жить в противоречиях. Человек, обживая мир, в котором он живет, превращая его в свой "дом", и тем самым преодолевает судьбу. Живя в этом мире, человек может построить свой "дом" – уютный миф, в котором он будет отгорожен от всего мира, но можно обрести "дом" и в Универсуме. Человек обречен жить в мифе, и за рамки его выйти не может. Но какой это будет миф: или замыкающийся на себя и родные вещи – миф человека повседневности, человека-ребенка – или другой миф – тот, что связывает человека с общим, миф возвышающий, дающий силу и мужество быть Человеком с большой буквы, Человеком Универсума… Понимала Настя, что и эти откровения еще отнюдь не последний шаг в ее постижении жизни… 22 После допроса Василия вывели во двор, проводить в камеру. Было уже достаточно поздно, но сумерки в это время наступали лишь на два-три часа. В светлом небе красовалась полная луна. Две смотровые башни, на которых бодрствовали часовые. Лужа после недавнего дождя. Да привязанные к конурам грязные собаки, иногда поднимающиеся с земли для того, чтобы поддержать воем и лаем общесобачью городскую коммуникацию. Унылый пейзаж… Учитывая сложность и неоднозначность дела, а так же то, что в нем могли фигурировать довольно крупные теневые организации, ну а еще в большей степени по просьбе племянника, генерал-майор Громов взял расследование под свой контроль. Поэтому Василий содержался не в Крестах, а в специализированном изоляторе ФСБ. Но он прекрасно понимал, что это всего лишь отсрочка, и хотя Полковник вряд ли мог достать его здесь, то после суда или когда он будет находиться уже на зоне, Бессмертнову понадобится лишь один телефонный звонок, чтобы покончить с ним. — 89 —
|