Садится рядом с Дворцом и достраивает его. На балкон ставит Принца и Принцессу, наряженных в костюмы Арлекина и Коломбины.
Занавес.
Картина 2
Улица средневекового итальянского городка. Несколько ламп на высоких ножках изображают фонари. На задней части – нарисованные дома с балкончиками. На достаточной высоте, чтобы не мешать актерам, сцену пересекают веревки с сохнущим бельем.
Явление 1
В темном уголке сидит Арлекин, его почти не видно. Входит Коломбина, чуть отставая справа идет Панталоне, почти вровень с ним, но слева с бумажным свитком в руках семенит Пьеро.
Коломбина:
Скучно, синьоры. (Становится под фонарем и обмахивается веером. «Синьоры» занимают позиции по сторонам красотки.)
Панталоне:
Чем же я вас развлеку, милая?
Коломбина:
Ну не знаю. Придумайте что-то.
Панталоне:
Может, сходим в театр?
Коломбина:
Мы уже были в театре на этой неделе.
Панталоне:
Тогда в ресторан.
Коломбина:
Тоже мне развлечение.
Панталоне:
Ну тогда не знаю. Пьеро, дармоед, развлеки синьору.
Пьеро:
(Встрепенулся) А почему я?
Панталоне:
А ты думаешь, я не знаю, почему ты вокруг моей синьоры увиваешься? Живешь на мои деньги с моей женщиной – будь добр отработать.
Пьеро:
Синьора Коломбина! Я написал новое стихотворение и посвятил его вам.
Коломбина:
(Безучастно) Читайте.
Пьеро:
(Декламирует)
Ты улыбаешься всем мужчинам
И увлекаешься первым встречным.
Пусть я удался и статью и чином,
Ты не подаришь мне эту вечность.
Передо мною ты на ладони,
Вижу насквозь твои ухищрения.
Только отчаянно сердце стонет –
Жаждет не вечности. Жаждет мгновения.
Коломбина:
И это посвящается мне…
Пьеро:
Да, любовь моя, вам.
Коломбина:
Как мило.
Пьеро:
Я рад, что вам понравилось.
Коломбина:
Я тронута.
Пьеро:
О, красавица, мой скромный талант не достоин воспевать ваши прелести!
Коломбина:
Ты прав. Пошел вон.
Пьеро:
Как?
Коломбина:
Быстро! (Пьеро, оглядываясь, медленно уходит со сцены.) Сделал комплимент, идиот.
Панталоне:
Правильно, дитя мое, гоните его в шею. Жить на средства дамы и еще позволять себе всякие стихотворные вольности, задевающие ее честь, это слишком большая роскошь для такого прохвоста, как он.
Коломбина:
Да ладно вам, друг мой. Какая у дамы честь?
Панталоне:
У каждой женщины есть честь.
Коломбина:
Даже если женщина продается?
Панталоне:
Конечно.
Коломбина:
И сколько же стоит честь женщины, продающей свою любовь?
Панталоне:
Каждая женщина стоит столько, насколько ценит себя сама.