|
видно не было. Так или иначе, Волк оставил меня на том берегу продолжать свой путь самостоятельно, и без слов сообщил, что будет ждать моего возвращения здесь. Оглядевшись, слева я увидела большой серый камень со следующей надписью: «Забудь себя – увидь меня». Рядом с камнем лежал кем-то оставленный посох, украшенный козлиной головой с загибающимися рогами. Не долго думая, я подняла этот посох с земли и почувствовала прилив сил, а также испытала неведомое ранее чувство гордости и всемогущества. Я намеревалась продолжать путешествие вместе с этим загадочным посохом, но некоторое предчувствие (а также осторожные намеки моего ведущего) побудило меня оставить его там, где он и лежал. Далее, обогнув камень с надписью, я двинулась сквозь малоразличимую лесистую местность и вышла на просвет. Перед тем как пройти туда, я встала на колени на дорогу, ведущую через просеку, и стала натирать свою кожу дорожной пылью, которая оказалась золой, отчего моя кожа приобрела темно-серый, отливающий серебром свет. Передо мной был холм, тающий в густом тумане. На вершине холма угадывались очертания ограды, собранной из каких-то тонких белесых палок, и дом за ней. Я подошла к ограде, все вокруг было в серой дымке, забор, как и следовало догадаться, был сделан из человеческих костей. На воротах вверху размещались три черепа: два звериных, скорее всего – бычьих, с загнутыми рогами, и один между ними – человеческий. Было очень тихо, может быть, пару раз каркнула ворона. Я застыла перед воротами. В этот момент справа в поле моего зрения появился черный кот, остановился и, встав на задние лапы, начал расти, пока не обернулся здоровым бурым медведем. Он раскинул лапы, как бы приглашая меня с ним обняться. Перед моим внутренним взглядом мелькнула морда Волка, который словно бы с расстояния наблюдал за мной. Я подошла к медведю, который крепко сдавил меня в объятиях, но особого вреда не причинил. После этого я прошла в ворота. Во дворе по земле стлалась все та же дымка, было тихо и сумрачно. Я обнаружила, что моя внешность изменилась: на голове был странный зубчатый костяной венец, волосы стали очень длинными, и одета я была в длинную серую домотканую рубаху из грубого полотна. Вдобавок, моя кожа выглядела почти черной, отливающей слабым серебристым свечением, в сумерках. Подбегая к крыльцу избы (не уверена, что она была на курьих ножках), я увидела, что деревянная дверь распахнута, и на ней играют блики пламени. В избе Баба-Яга жарко топила печь. В первый раз я увидела ее со спины. Пытаясь уловить ее облик, я поняла, что она не дает мне увидеть себя, пока я не разгадаю ее загадку. Передо мной стояла плетеная корзина с двумя золотыми яйцами. Она предложила мне угадать, в каком из них заключена смерть Кощеева. Что-то ее явно забавляло. Искомое яйцо я угадала сразу, оно лежало в корзине слева от меня, и в нем словно была заперта маленькая буря. Я протянула к нему руку, но, вспомнив о предупреждении Баба-Яги не в коем случае не дотрагиваться до яйца, тут же ее отдернула. Мне показалось, что она покатилась со смеху. — 6 —
|