|
Чтобы послание Марии ко мне обрело совершенную действительность, должно было произойти еще одно, последнее событие. Она сказала, что через три дня я начну записывать музыку к картине. Так как я не планировал сочинять музыку, пока находился в Сан-Франциско, я не мог понять, каким же образом можно это устроить. И тогда я вспомнил про друга, у которого была студия в здании церкви в Пресидио, на бывшей военной базе, ныне служившей прибежищем для сотен некоммерческих организаций. Год назад мы с Колином вместе трудились над одним проектом, и мне показалось, что лучшего выхода нельзя себе и представить. Я решил провести в церкви импровизированный концерт и одновременно записать музыку, выполнив указание Марии. Я пригласил на этот особый концерт нескольких друзей. Что же произойдет? Мария сказала, что Она войдет в музыку, воплотится в звуковых волнах. Сама возможность такого чуда поражала мое воображение. По словам Марии, люди должны вступить в непосредственное общение с Божественным, и этому будут способствовать картина Жаклин и моя музыка, которые разбудят в зрителях какие-то неведомые чувства. Я был не в силах понять, что значат ее слова, но у меня также не было причин ставить их под сомнение. Я уже не мог сомневаться, учитывая все, что со мной случилось. Сама атмосфера внушала уверенность, и я был готов сыграть свою роль в этой необычной постановке. Микрофоны были установлены, зрители ждали. Я взял небольшую фоторепродукцию картины, которую дала мне Жаклин, и прикрепил ее к большому студийному микрофону. Как только Колин предоставил мне слово, я сделал глубокий вдох и начал играть. Я спел свою версию «Славься, Мария», созданную год назад, и еще несколько песен, написанных за несколько дней до концерта. Энергия возрастала, и я с интересом ожидал, как Мария сдержит слово и войдет в музыку, запечатлев свою энергию в звуковых волнах. Я думал, что спел уже последнюю песню. Гитарные струны все еще вибрировали, а звук моего голоса эхом отражался от церковных стен. И тогда я ощутил Ее, точно так же, как ощутил Ее присутствие на холме в Междугорье и во время перелета в Сан-Франциско. Я знал, что Она рядом, но не мог бы сказать, в каком образе или где Она находится. Я посмотрел на фотографию, которую закрепил на микрофоне. Что-то в Ней поменялось, как будто Она начала двигаться под моим взглядом. Я почувствовал легкое головокружение, а мое зрение на мгновение помутилось. То же самое ощущение испытала Жаклин, когда пыталась нарисовать глаза Нашей Госпожи. Казалось, время остановилось, и я закрыл глаза, не понимая, что со мной происходит. Снова открыв их, я взглянул на картину. В лице Марии я заметил удивительную перемену. — 94 —
|