|
И я принял свою судьбу! Мы выехали на следующее утро и начали петлять по горам бывшей Югославии в поисках тринадцати человек, размышляющих о мире в здании со сводчатой крышей. Это было опасное путешествие, напоминавшее странствия древних пилигримов к святому и священному месту, когда на пути тебе встречается самый злобный и опасный враг — это твой собственный страх. Дуро провел меня сквозь расположение войск, умело уклоняясь от нежелательных встреч, и в конце концов мы прибыли в затерянную деревню. В центре этой деревни стояло здание, которое я тотчас узнал. Это была большая светлая пагода с куполом. Мы приехали. Интересно, захочу ли я когда-нибудь уехать. Следующие двенадцать дней я прожил вместе с Посланниками высоко в боснийских горах. Как и говорил Дуро, Посланники молились, стремясь приблизить человечество к совершению нового шага на пути духовной эволюции, на пути, ведущем прочь от страха к любви. Каждую полночь семь мужчин и шесть женщин собирались в здании с куполом и рассаживались на свои места вокруг колеса с двенадцатью спицами, нарисованного на полу. Затем двенадцать часов они сидели без движения, погруженные в медитацию. Обычный глаз не мог заметить здесь ничего особенного, но я чувствовал, как от этой геометрической фигуры исходит энергия необычайной силы. Я не могу объяснить, что это означает, так как до сих пор не понимаю этого сам. Во время моего пребывания мне позволяли присутствовать на всех медитациях, но до сего дня я не вполне понимаю значение их молитвенного бдения. С другой стороны, я могу описать, что чувствовал рядом с ними. Ощущение было такое, будто из этого священного места в горах бьет фонтан святости, разбрызгивая капли по всему свету, подобно освежающему и долгожданному дождю. Этот дождь напоминает нам о том, кто мы такие, заставляет нас вспомнить истины, о которых мы, казалось бы, давно забыли. И они будут продолжать исполнять этот обряд, как исполняли его уже сотни, а может быть, тысячи лет, пока не настанет день, когда они будут больше не нужны, когда в мире станет достаточно людей, готовых дать такой же свет каждому встречному. — Это время пришло, — сказал он мне. Это был человек из моего сна, старый наставник, который сидел в центре колеса, средоточии общины, тот, кого я называл «Учителем». Я встречался с ним в его маленькой хижине в лесу каждый день после полудня. Он терпеливо объяснял мне глубокие истины, долгое пемя ускользавшие от моего разума. Это было послание, которое Посланники хотели сообщить всему миру. — Все чувствуют перемены, — сказал он, — великий сдвиг, заповеданный в пророчествах многих древних культур и цивилизаций. Посланники живут в тайных убежищах вдали от мира, подготавливая человечество к наступлению этого момента. Поэтому мы живем уединенно в стране, в которой ненависть победила любовь. На самом же деле плотность энергии в таких местах, как Босния, даже облегчает нашу работу, ведь свет заметнее всего, когда его луч падает в гущу мрака. Наша работа завершится, когда люди обратятся к любви и отвернутся от тьмы, столь долгое время царившей над миром. — 26 —
|