|
Истинный мистицизм воспринимается сердцем. Он страстен, игрив, открыт и полон вопросов. Это явление спонтанное, удивляющее и неожиданное. Оно превозносит природу и красоту и наполнено благоговением. Оно процветает при наличии тишины и одиночества. Оно таинственно и глубоко запрятано. Оно обладает любовью, состраданием и излучает свет. Оно глубоко само по себе и обязательно связано с творчеством. Оно понимает любовь, как единственную реальность, и считает страх и разъединенность только лишь иллюзией. (Для нашего мистического «Я» даже смерть не представляется страшной, поскольку Вселенная считается безопасным местом. Смерть является лишь шагом к следующему великому приключению.) В течение многих лет я считала, что мистицизм более или менее одинаков во всем мире и что так было всегда. Постепенно я поняла, что существует два основных направления в мистицизме. Одно из них я называю естественным земным, а другое — бестелесным небесным. Бестелесный мистицизм основан на отрицании и принижении значения физического тела, наших чувств и самой земли. Это ложный мистицизм, основой которого является двойственность тела и разума, а также духа и материи. Он ставит своей целью «превзойти» реальный мир и имеет дело, как правило, с различными неудобствами, болью или даже смертельно опасными экспериментами. В лучшем случае он просто отрицает чувственные наслаждения. Бестелесный мистицизм представляет собой путь духовного роста через борьбу и выбирает тропу воина. Главные патриархальные религии мира, такие как индуизм, буддизм, иудаизм и христианство, равно как и некоторые формы шаманизма — старейшей мировой религии — также придерживаются такого «мужицкого» подхода к мистицизму, который уважает только часть нашей женской энергии. (Разумеется, следует помнить, что имеется множество достойных исключений из этого общего правила. Достаточно назвать таких людей, как Франциск Азизский, Хильдегард Бингенский, Мейстер Экхарт, Юлиана из Нориджа, Мечтильд Магдебургский. Кроме того, несмотря на свою мученическую смерть, возможно, высшим естественным земным мистиком являлся Иисус Христос.) Я сама имела опыт бестелесного мистицизма, когда страдала анорексией (потерей аппетита) во времена своего студенчества. Анорексия является неверным путем поиска контроля, самовосприятия и «совершенства», основанным на расщеплении тела и ума, в результате чего возникает конфликт с нашей женской энергией. (Одна из моих пациенток, страдающая анорексией, как-то заявила, что ощущает себя кем-то вроде монахини, голодающей из-за своего благочестия. Кстати, между анорексией и религиозными поисками также существует очень тесная связь.) Она включает крайнюю форму болезненного аскетизма и самоотрицания в целях следования «высшему идеалу», и поэтому подобная форма мистицизма является ложной. Разумеется, никакого просвещения голодание мне не принесло! Как говорил Мейстер Экхарт, «аскетизм только поддерживает наше Эго». — 41 —
|