Нарцисс и Гольдмунд

тихие, молчаливые символы человеческой жизни.

ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Наконец цель была достигнута, и Гольдмунд вступил в желанный город,

через те же ворота, в которые прошел когда- то в первый раз, столько лет

тому назад, в поисках своего мастера. Некоторые сведения из епископского

города дошли до него еще в пути при приближении к нему, и он узнал, что и

тут была чума, а возможно, еще и есть, ему рассказали о волнениях и народных

восстаниях и что для наведения порядка прибыл кайзеровский наместник, чтобы

принять необходимые законы в защиту имущества и жизни граждан, потому что

епис коп покинул город фазу после того, как разразилась чума, и обосновался

далеко за городом в одном из своих замков. Все эти сведения мало касались

путешественника. Лишь бы город еще стоял и мастерская, где он собирался

работать! Все остальное было для него неважно. Когда он прибыл, чума

стихала, ждали возвращения епископа и радовались отъезду наместника и

возвращению к привычной мирной жизни.

Когда Гольдмунд вновь увидел город, через его сердце прокатилась волна

обретения и чувства родины, никогда ранее не испытываемые, и ему пришлось

сделать непривычно строгое лицо, чтобы овладеть собой. О, все было на месте:

ворота, прекрасные фонтаны, старая, неуклюжая колокольня собора и стройная

новая - церкви Марии, чистый звон у Святого Лоренца, огромная сияющая

базарная площадь! О, как хорошо, что все это ждало его! Видел же он как-то

дорогой во сне, будто пришел сюда, а все чужое и изменившееся, частью

разрушено и в развалинах, частью незнакомо из-за новых построек и странных

неблагоприятных знаков. Он чуть не прослезился, проходя по переулкам,

узнавая дом за домом. В конце концов и оседлым можно позавидовать, их

красивым надежным домам, их мирной бюргерской жизни, их покойному крепкому

чувству родины, своего дома с комнатой и мастерской, с женой и детьми,

челядью и соседями.

Было далеко за полдень, и с солнечной стороны переулка дома, вывески