|
— Измерьте все‑таки кровяное давление. Я думаю, что это сказалась усталость, ну и, конечно, кровопотеря. Приготовили кровь? Будить не надо. Прошло пятнадцать минут после начала переливания. На десятой минуте капли как будто стали реже. Не убедительно. Ампулу с кровью уже подвесили на штатив. Олег насасывает последний шприц, вводит кровь Саше и прекращает. Начато переливание Степе — частыми каплями, чтобы не затягивать. — Спит сном праведника. Реабилитировался в глазах общественности и шефа. В какой‑то степени, да, реабилитировался. Но не совсем. Только доказал, что хороший парень. Но будет ли хорошим врачом? Во всяком случае, о том, чтобы выгнать, пока не может быть речи. — Как перельете кровь, вывезите его на каталке в послеоперационную, пусть спит хоть до утра. Только поглядывайте. Мало ли что бывает. Теперь все внимание у дренажа. Здесь столпились все. Капли считают сразу несколько человек. Эффект должен сказаться в течение пятнадцати‑двадцати минут. Они решающие. Если не уменьшится, то придется оперировать. — Уже пять минут, как частота капель не превышает сорока. — Считайте дальше. Леня, прекращай наркоз. Возможно, он и так будет спать от Степиной крови. Главный счетчик — Женя — кричит: — Тридцать капель! Так еще не было. — Было даже двадцать пять. Подожди радоваться. — Я не видел. При мне ниже сорока пяти не спускалось. Все устали. Нет сил. Но нужно ждать. Кто‑то воскликнул, как заклинание: — Ну, остановись же, остановись! Не действует: капли падают и падают. — Нужно пригласить бабку‑шептуху. Были такие, которые кровь заговаривали. Моя мама сама видела. Правда, я ей не очень верю, она женщина нервная... Это Олег. Все смеются. — Если бы такую бабку добыть, так мы бы ей дали ставку старшего научного сотрудника. — Что ставка, от себя бы каждый заплатил... Высказываются всякие предположения. Кровотечение — одна из самых главных бед. Что хочешь заплатишь. Даже из восьмидесяти рублей зарплаты. Между тем Саша начал двигаться. Просыпается. — Саша! Открыл глаза. Бессмысленный взгляд. — Саша, посмотри на меня. Несколько беспорядочных движений веками и бровями, потом зрачки уперлись мне в лицо. Узнал. Я это вижу по каким‑то неуловимым признакам. Ворочает головой, показывает, что плохо. — Мешает трубка? Знаем. Подожди немного, скоро вынем. Да, теперь будем извлекать трубку. Только убедимся, что хорошо дышит. Кажется, есть надежда. — Лежи спокойно и старайся глубоко дышать. Сосредоточься на этом. — 98 —
|