|
приминал руками – сухими и дрожащими руками – сухой дрожащий ил… шептал: «привет вам! продолжайте путь!..» – осенним розам светлым на воде …я замер – пропуская тень врага и тенью стал и скрючился в тени я скрючился зародышем в тени зародышем – извне пришедшим к лону возрос вознёсся и – простите – здесь – в сосуде этом – я нашёл приют… пристанище… покой…» 3 я не стал допивать вечерний свой чай. я поставил чашку рядышком с постелью, у изголовья. пройдёт совсем немного времени – и золотисто-коричневая плоскость исчезнет: высохнет… улетучится… высохнет, улетучится – вровень с чаем – и моё земное обличье… опустеет чашка, и опустеет постель: опустеют вровень… и полетим мы с пузырьком по иным приютам… по дороге дальней, доброй и злой… и полетим мы, полетим – вздымаясь и упадая… и полетим мы, полетим, полетим… но уже – вместе. 17 и приснился мне я. и снова приснился. - и снова. - …разный всегда, не всегда знакомый, но всегда – я. 18 …я им говорю: - «…каждое утро, когда солнце и луна стукаются лбами, многомильная лава асфальта – застывшая в форме улиц, переулков и площадей – обращается в книгу. очень умную книгу. немного печальную. …и лепечут, грохочут, дрожат квадрильёны страниц! зовут к чему-то!» — 162 —
|