Вот в чем скрывается для меня самая великая из тайн Леонардо. Внутри каждого из нас существует по крайней мере два совершенно разных личностных начала — два «Я». Первое — это то самое «Я», которое мы чаще всего и считаем собой. Это «Я» А. Дейкман назвал «объектным» — и это, по всей видимости, самое точное из его определений. Однако автор по старой привычке, пользуясь древней фразой царя Соломона, будет называть его «суетным». «Суета сует и всяческая суета». Главной особенностью суетного «Я» является стремление манипулировать, и не так важно, кем или чем. Суетное «Я» всегда ощущает себя центром мироздания, а окружающие предметы, людей, события и даже богов считает созданными для того, чтобы удовлетворять его потребности. Это человеческое «Я» даже на молитву в церковь приходит для того, чтобы добиться от Бога какой-то определенной, выгодной ему цели, то есть даже Бога оно считает объектом своих манипуляций. Это оно накапливает вещи и деньги, «чтобы все было не хуже, чем у людей». Это оно настоятельно требует выяснения того, кто главный в семье или на работе. Это в нем заводится червячок зависти к тому, кто «живет лучше», и возникает гнев на несправедливость этой ситуации. Это «Я» абсолютно необходимо человеку. Даже наливая кипяток из чайника в чашку, мы манипулируем ими обоими, а не застываем в благоговении, любуясь красотой изгибов нашей посуды. Нам нечего будет есть, если мы будем воспринимать всех животных или растения как своих друзей или партнеров... И все-таки нам важна красота посуды, из которой мы пьем чай. А дома у нас живут животные-друзья, и даже сама мысль об использовании их в пищу кажется нам отвратительной и непристойной. И более того, каждый из нас способен посмеяться над своей суетностью, жадностью или собственными претензиями на власть. Внутри каждого из нас живет Наблюдатель, который всю эту нашу суету заметно или незаметно комментирует. Иногда вся наша жизнь посвящена тому, чтобы каким-то образом избавиться от его непрерывных комментариев. Я привык называть это второе человеческое «Я» «гениальностью». Внутри нас живет наш собственный гений, который знает, как нам нужно поступать в той или иной кризисной ситуации. Он точно знает, что после физической смерти жизнь души продолжается. Это он посылает нам мучительные укоры, когда мы поступаем наперекор голосу собственной совести. Это он заставляет случайного убийцу кричать: «Это сделал не я! Я не мог такого совершить!» Это благодаря ему мы вообще способны чувствовать свою внутреннюю стабильность. — 66 —
|