|
В медитации я мог иногда видеть события, происходящие во внешнем мире, и стал гораздо лучше понимать этот мир. Я видел лотос сердца в центре белого пламени. Мне было достаточно самого мимолетного взгляда на этот божественный и яркий свет, чтобы он зачаровал меня, а временами, когда он продолжал сверкать с молниеносной скоростью, на меня находили блаженство и восторг. Если в моменты, когда это происходило, я оказывался около мангового дерева, я обнимал его с большой любовью. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Белый свет Постепенно моя медитация перешла из грубого тела в тонкое тело; она оставила Рактешвари, богиню красной ауры, ради Шветешвари, богини белого пламени, и это белое пламя размером с большой палец всегда было передо мной. Тонкое тело, которое представляет собой форму большого пальца руки и о котором я уже говорил как о Шветешвари, является средством, через которое индивидуальная душа испытывает состояние сна и берет некоторый отдых после работы будничных часов. Именно о тонком теле говорится в Веданте, и оно поддерживает грубое, или физическое, тело. Оно представлено у, второй буквой Аум. В этом теле индивидуальная душа называется таиджаса. Она находится в горле, а белое пламя там можно увидеть в видении, либо во сне. Без опыта этого белого пламени Веданта становится неубедительной и второсортной философией: дарви пакарасам ятха — «Она похожа на черпак, который не знает вкуса еды, которую он разливает». Моя медитация на тонком уровне постепенно углублялась. Сначала я спал в медитации немного больше, чем нужно, но это скоро прошло. У меня начались видения о происходящем в будущем — где-то разразился пожар или случилась автокатастрофа. Через день-два после этого я слышал о них как о событиях, которые уже произошли. Это приносило еще больше наслаждения от медитации; меня переполняло восхваление чудес медитации. Однажды, когда я сел медитировать, я увидел красивого мальчика, качающегося в колыбели. Это был маленький мальчик около полутора лет от роду, на нем было ожерелье из жемчуга и золотая корона. Я никогда не видел никого так красиво украшенным. Его колыбель также была из золота, а обита она была девятью бриллиантами. С ним никого не было. Я смотрел на очаровательного ребенка в свете многих цветов. Я все еще помню его. Он был обращен ко мне, экстатично смеялся и манил меня своими крохотными глазами. Какой радостной была эта медитация! В тот день я вышел за пределы Тандралоки и довольно долго ничего не видел — лишь чистое незапятнанное состояние. Моя медитация закончилась. Я снова закрыл глаза и попробовал мысленно представить себе ребенка, но не смог. Я был уверен, что ребенком был Шри Хари. После того как я его увидел, моя садхана стала еще лучше, особенно в следующие два или три дня. В одном случае я видел груды жемчужных гирлянд; в другом я видел необычайно красивую корову, кормящую теленка такого же цвета, как и ребенок в золотой колыбели. — 86 —
|