Парный циклон

Парный циклон

ии она доставила бы ему такое удовольствие, если бы туда были включены заметки из Чилийской пустыни).

Тем временем начались занятия новой группы из семидесяти четырех учеников в Эссекс Хаус в Нью-Йорке, и Тони присоединилась к ним. Я был на периферии обеих групп и понял, что существовали определенные инструк­ции, чтобы люди из обеих групп не общались со мной. Я попытался общаться со своими прежними друзьями, но с их стороны было согласованное усилие не делать этого. Я был для них доступен, обитая в Эсскес Хаус с Тони, но доступностью моей никто не воспользовался за все три ме­сяца.

Однажды меня пригласил на ленч Стив Страуд, один из людей Биг Сура, поехавших со мною в Чили, и бывший одним из наиболее преданных членов первоначальной группы. Во время ленча он сделал мне предложение. Я пребывал в состоянии желания-нежелания вернуться в группу. Его предложение состояло в том, что если я изы­му из публикации рукопись «Центр циклона», я смогу тогда стать членом группы. Это была последняя капля, которая переполнила мою чашу и сломила мою амбива­лентность и очарованность. Я сообщил ему, что рукопись как раз находится на пути к публикации, что было бы очень некстати изымать ее и что я никак не вижу в этом реалистичной сделки. Я отказался от этого предложения и отказался от своей просьбы вернуться в группу.

За это время я несколько раз виделся с Оскаром пу­блично. Мы взаимно находили друг друга интересными, но не возобновляли тех глубоких взаимоотношений, кото­рые возникли в Чили. Его новая миссия была связана с группой, которую он избрал, как рассказывалось выше и в «Центре циклона».

Оглядываясь на прошлое, легко увидеть, что я был не единственным отвергнутым в конечном счете группой и

3 5-254

33

Джон Лилли

Оскаром. Ушло несколько человек сторонников самостоя­тельного поиска. Клаудио Наранхо был первым, кого вскоре удалили из группы еще в Чили. Отпали в Чили и несколько других. Я был единственным, кто оставил Чи­ли по собственной инициативе.

Очевидно, ни Оскар, ни группа не простили моего ухода. Я помню тот день (в Чили), когда я заявил разным членам группы о своем отъезде. Во время наших воскрес­ных упражнений в пустыне (так называемые «пампасы» — упоминаемые в «Центре циклона»), некоторые члены группы подходили ко мне, опечаленные тем, что я уез­жаю. Один или двое подошли очень разгневанные. Я был удивлен тем высоким уровнем эмоций, с какими эти люди встретили мой уход. Для меня в то время это был шаг очень логичный. Я получил свой ответ за три дня уединен­ной молитвы: я пришел к концу этого конкретного пути, осуществил свои стремления с Оскаром; я был более или менее удовлетворен своим анализом и заключениями. Мне трудно было понять их чувства. Очевидно, они очень при­вязались ко мне как к члену группы и были огорчены тем, что я уезжаю. Почему-то некоторые чувствовали, будто это решение бросает на них какую-то тень. То, что я считал логичным и обнаруженным интуитивно, т. е. окон­чательным, они сочли предательством.