|
Религиозные интерпретации Триады - в частности, христианское учение о Святой Троице - всегда тяготели к понятию Тройственного Бытия, что почти неизбежно, когда два члена триады персонифицируются как Бог-Отец и Бог-Сын. К эссенциальной тайне Святой Троицы мы склонны добавлять смутность наших собственных несовершенных представлений. Появление этой учения в христианстве - одна из загадок истории церкви. Лишь натянутые и искусственные интерпретации позволяют найти ее в канонических текстах, даже тех, которые очевидно написаны после падения Иерусалима в 70 году. По-видимому, оно возникла позже, во II веке, в Александрии, но все же не может быть приписана гностическим ересиархам, которые, хотя и отождествляли Иисуса с Логосом, но не имели учения о Троице. Тринитарианизм существовал, очевидно, в кафедральной школе в Александрии, почти легендарный основатель которой, Пантенус, учился, по некоторым сведениям, у египетских жрецов и путешествовал по Персии и Индии, прежде чем обосноваться в Александрии около 150 года. Во фрагментах его учения, сохраненных Максимом Исповедником, имеются свидетельства, что Пантенус учил Троице как проявлению в этом мире Триадической Природы Единой Высшей Силы, находящейся за пределами всякого Существования. Хотя доктрина Троицы и принимается как почти самоочевидная истина, она осталась непостижимой для христианской мысли. Вследствие этого, церковь, исповедуя учение о Троице, сохраняет в своих представлениях дуализм Бога-Отца и Бога-Сына. Относительно дуализма церковной теологии Прингл-Паттисон в своих джиффордовских лекциях отмечал, что "мало что так разочаровывает того, кто изучает философию религии, как тот способ, каким ускользают из популярной теологии импликации учения о воплощении, посредством разделения функций божественности между Отцом и Сыном, понимаемыми как две различные личности или центры сознания. Отец - в качестве увековечивающего, старый монархический идеал, воплощение же Сына - как ограниченное единичной исторической индивидуальностью". Продолжая представлять себе Бога как Существо, мы не можем полностью отбросить антропоморфизм, не впадая в пантеизм. Если Бог - "некое" Существо /"a Being"/, Он некоторым образом подобен нам. Если Он - Всебытие /Deus est omne quod est/, тогда мы - тоже Бог, и оказывается утерянным понятие Божественной Трансценденции. Признавая Бога как Волю, свободную от Бытия, мы находим и трансценденцию, и имманентность. Бог - "превыше высочайшего", а также вечно присутствует в каждом проявлении Воли как Согласующая сила каждой триады. Возражение, которое может возникнуть - что Воля должна проявляться в Самости, - основано на смешении Самости и Индивидуальности. [56] — 62 —
|