|
Летом 1966 года 23-летняя Жанин Гилстрэп родила девочку. Однажды ночью молодая мать проснулась от того, что не могла дышать. Муж срочно повез ее в больницу. К тому моменту, как она сдала бесчисленное количество анализов, дыхание восстановилось. Окончательный диагноз гласил: желчная колика. Вскоре после этого Жанин легла в больницу на операцию. Она помнит, как говорила с хирургом перед тем, как подействовала анестезия, а затем ничего вплоть до мучительной боли в животе. «Помню, я тогда думала, что хирург соврал мне насчет операции. Ощущение было такое, словно живот в буквальном смысле раздирают на части, он горел огнем. Правая рука чувствовала ледяной холод, но сама я не могла ни говорить, ни шевелиться. И тут я услышала испуганный голос: “Она умирает! Сердце не бьется!”» Жанин словно поднялась над телом и могла «видеть» все происходящее в комнате, включая саму себя. «Поднимаясь к потолку, я смотрела вниз на саму себя и чувствовала, что соскальзываю с “себя”, как шелковая перчатка с руки». Женщина продолжала наблюдать за происходящим в операционной из верхнего угла. Поначалу Жанин испугалась. Она знала, что умирает. «Я была молода, и только-только родила дочку. Ведя с собой этот мысленный диалог, я стала отчетливее осознавать новое окружение и себя. Перестав концентрироваться на своем туловище, подле которого суетились и выкрикивали команды врачи, я поняла, что меня окружает белая мягкая материя, которая превратилась во всеобъемлющую чистейшую белизну света». Свет звал ее. Она видела серебристо-серую нить, соединяющую ее душу с телом. Но чем больше она отдалялась от тела, тем отчетливее понимала: «то, что называют смертью, никакой не конец, это лишь начало. Не нужно ничего бояться». Жанин слышала вокруг себя голоса давно умерших родственников, некоторых из них она никогда не встречала в физическом мире. «Но в этом мире я знала, кто они». В тот момент, когда она почти уже подчинилась зову света, какой-то голос спросил, кто будет растить ее детей. И она вернулась в тело. Женщина злилась на врачей, вернувших ее к жизни, и снова вырвалась наружу. Жанин помнит, как следовала за телом из операционной комнаты, по коридору, где ее семья могла взглянуть на нее последний раз. «Я прекрасно их слышала и пребывала в бешенстве от того, что они решали и строили планы за меня. В этот момент я поняла, что возвращаюсь, что никто не вырастит моих детей, кроме меня». Когда Жанин пришла в сознание, оба хирурга сообщили, что «почти ее потеряли». Она ответила, что именно так и было, и поведала о том, что слышала и видела в операционной. Врачи подтвердили, что все сказанное ею – правда, и заявили, что слышали о таких случаях, но она первая, кто об этом заговорил. — 119 —
|