Тайланд - страна без тайн?

Мы спустились за пределы монастыря, но гостиниц не нашли. Ехать вниз было уже темно и поздно, и мы вернулись обратно: на лифте внутри здания, которое показалось нам похожим на гостиницу. Я спросила у монаха, нельзя ли где-нибудь тут остановиться. Он сперва не понял и сказал: "Говорите медленнее." Тогда я как можно более внято объяснила, что мы хотим провести эту ночь вблизи буддийского монастыря. При выходе было пару небольших домиков с комнатами для иностранцев, приезжающих сюда медитировать. И буддийский монах направил нас к иностранцу, американцу. Тот понял нашу ситуацию и сказал: "На одну ночь можно",— мы не были похожи на типичных медитирующих западных людей, которые специально приезжают сюда и носят белую одежду. Он дал нам ключи от свободной комнаты (проживание на территории монастыря бесплатное), а тайский юноша, тщательно выбрав матрасы, одеяла и подушки, проводил нас туда. "Тут все иностранцы — как и вы,— на всякий случай предупредил он нас.— Они медитируют: вы с ними не разговаривайте." "Конечно: мы и не думаем их отвлекать,"— подтвердила я.

Комната была совершенно пустой. У входа в домик полагалось снимать обувь и стоял столик с термосом, вареньем и еще чем-то, с надписью: "Не берите больше, чем вам нужно". На двери висело расписание: в 6 завтрак, с 7 до 12 медитация, в 10 вечера можно отходить ко сну. И еще много разных правил, которые я не запомнила, поскольку они выглядели само собой разумеющимися. Режим этот внутреннее соблюдался самими медитирующими, потому что внешних мероприятий не было никаких. Не знаю, имело ли какое-то отношение к их медитации ритуальное пение монахов на вечерней и утренней заре: традиционный глубокий и низкий горловой звук речитатива буддийских мантр — или достаточно было самой атмосферы Дой Сутепа.

В этом монастыре под открытым небом, как и в домике для иностранцев, с его осторожной тишиной молчания, несомненно возникает очень медитативное состояние. Я чувствовала очень коллективный поток мысли. И это медитативное состояние монастыря столь ускорило ментальные процессы, что я почти пожалела, что рядом с монастырем не было какого-нибудь более земного места для отдыха, где сознание могло бы постигать что-либо в одиночестве. Ночью лавина мыслей на гране сна и яви пронеслась с такой быстротой, что я почти ничего из них не запомнила, кроме подтверждения своих смутных образов рождения души, которую формирует не одна, а несколько духовных сущностей что называется "сверху" — телесно-генетического базиса, который закладывают родственники.