|
Виллих: Ты плачешь, Кэтхен, что случилось? Кэтхен: Ах, отец, Вы уже все знаете. Виллих: Я хочу услышать это от тебя. Кэтхен (пряча лицо в платок): Я опять солгала. Виллих: Бедный ребенок. Что же, ты совсем не можешь контролировать свои поступки? Кэтхен ничего не смогла ответить из-за слез и испытываемой душевной горечи. Виллих: Я не буду много говорить, дитя мое. Ты давно знаешь, что лгать - это отвратительно, а я знаю, что время от времени, когда ты не вполне контролируешь себя, ты все же говоришь неправду. Как же нам быть? Ты должна действовать, Кэтхен, и я как друг тебе помогу. Вот ты вчера опять оступилась, пусть сегодняшний день будет днем траура. Возьми эту черную ленту и носи ее сегодня целый день. Закрепи ее в волосах, пока твои сестры еще не встали. "Успокойся,- продолжал господин Виллих после того, как Кэтхен выполнила его указание.- Я твой верный друг и помогу тебе справиться с твоим пороком. И, чтобы ты повнимательнее относилась к себе самой и своим поступкам, приходи каждый вечер перед сном в мою комнату и записывай в книгу, которую я уже приготовил, следующие слова: "Я сегодня ни разу не солгала" или "Я сегодня солгала". Не бойся упреков с моей стороны. Их не будет, даже если ты будешь вынуждена записать неприятные для тебя вещи. Надеюсь, уже одно воспоминание о том, что ты была нечестна, надолго отобьет у тебя охоту ко лжи. Но я должен сделать еще кое-что, что поможет тебе в течение дня не грешить и благодаря чему ты будешь записывать вечером в мою книгу только приятные вещи. Я запрещаю тебе, начиная с сегодняшнего вечера, когда ты снимешь знак траура вообще носить в волосах какую-либо ленту. Этот запрет будет действовать неопределенное время, пока твои записи не убедят меня в твоей серьезности и искренности. Я должен убедиться, что ты полностью поборола в себе склонность ко лжи. И тогда ты уже сама сможешь решать, какого цвета ленты тебе носить" (J.Heusinger, Die Familie Wertheim, 1800-(2), цит. по: Rutschky, S.192). Несомненно, Кэтхен убеждена в том, что такой порок свойственен только ей - низко падшему созданию. Понять же, что доброму и великодушному воспитателю сказать правду подчас не менее мучительно, чем ей самой и что именно поэтому он так ее и третирует, Кэтхен сможет, лишь пройдя курс психоанализа. А как обстоят дела с отцом маленького Конрада? Не страдает ли он теми же психическими расстройствами, что и многие отцы в наше время? "Я твердо решил воспитывать его, не прибегая к побоям, но из этого ничего не получилось. Вскоре я был вынужден взяться за розги. — 75 —
|