|
То, что сообщники оказались разобщены, только сыграет на руку Адольфу, когда после выхода из Ландсберга он захочет вновь взять бразды правления в свои руки, став безусловным лидером. А так как успех теперь зависел еще и оттого, сможет ли Гитлер восстановить утраченное доверие в верхах власти, то он просит аудиенции у нового баварского премьер-министра Хельда, ревностного католика и председателя Баварской народной партии, с которой НСДАП активно конкурировала. Встреча прошла 4 января 1925 года; Адди сразу же признал, что считает путч 9 ноября личной ошибкой и что, мол, прежние нападки в «Фелькише Беобахтер» на католичество — это причуда Людендорфа, тогда как он, фюрер, считает любую религиозную вражду неприемлемой. Был ли Гитлер искренен? Возможно, ведь у него имелись свои доводы и далеко не однозначные, полные ненависти к другим, аргументы. Которые он со временем опишет во второй части рукописи, вошедшей в «Майн кампф». «Разве не Божья воля создала человека по образу и подобию Творца Всевышнего? Кто разрушает дело Божие, тот ополчается против воли Божьей. Потому мы и говорим: пусть каждый остается при своей вере, но пусть каждый считает своей первейшей обязанностью бороться против тех, кто задачу своей жизни видит в том, чтобы подорвать веру других. Католик не смеет оскорблять религиозного чувства протестанта и наоборот. Мы и без того уже имеем в Германии религиозный раскол». «Евреи… достигли желанной для них цели: католики и протестанты дерутся друг с другом в свое удовольствие, а смертельные враги арийского человечества и христианства могут потирать руки от удовольствия и смеяться себе в бороду». Цель была достигнута: ярый католик Хельд отменил запрет на НСДАП и ее газету «Фелькише». Поскольку, как он самонадеянно сообщил министру юстиции Гюртнеру: «Бестия укрощена, теперь можно ослабить путы!» Аудиенцию с недавним противником одни благожелательно одобрят, потому что встреча двух политиков стала первым удачным шагом на пути к легализации движения нацистов, другие наоборот будут упрекать Гитлера, что этим он хочет заключить свой «мир с Римом». Впоследствии подойдя более обстоятельно к теме христианства, и задумав переписать Библию, Гитлер не станет скрывать, что, на его взгляд, вся структура церкви основана на лжи, и что он всегда знал об этом, как знают об этом сами священнослужители. «Методы убеждения морального порядка не являются эффективным оружием против тех, кто презирает истину , — когда мы имеем дело с попами у церкви, которые знают, что все в ней основано на лжи, и которые живут за счет этого. Они считают, что я порчу удовольствие другим, когда я произрастаю из их среды; да, я собираюсь помешать им в их мелких фокусах». Это услышит и запишет Хью Тревор-Ропер, чтобы после издать книгу бесед с фюрером. (Добавлю такой факт: летом 2008 г. суд города Ульяновска признал книгу Хью Тревор-Ропера «Застольные беседы Гитлера. 1941–1944 годы» экстремистской за то, что «на страницах книги опубликованы тексты антиславянского и антисемитского характера». Однако как можно определить степень адской черноты лидера германского нацизма и призывать бороться с неофашизмом, если не знать всей сути исторического явления?! Неужели по-прежнему остается лишь слушать обласканных властью «избранных» историков и публицистов, разъясняющих общепринятые догмы, — в духе советского классика Маяковского, разжевывавшего для детей «Что такое хорошо, а что такое плохо»?) — 77 —
|