|
«Перед утренею, когда все духовенство было собрано в алтаре греческого собора, растворились царские двери алтаря, и несметная толпа народа всех языков и вер, наполнявшая собор, раздвинулась, открыв путь ко гробу господню, а митрополит в одном белом подряснике со связкою незажженных свечей в руках для принятия святого огня направился к часовне гроба господня, предшествуемый всем духовенством в белых ризах, блестящих золотом... Лампады над гробом господнем были уже потушены: одно слабое освещение проходило к нам из храма сквозь небольшие боковые отверстия часовни. Эта минута торжественна, все наполнилось ожиданием. Мы стояли перед отваленным от вертепа камнем. Один только митрополит вошел в вертеп гроба, куда вход не имеет дверей. Склонясь перед низким входом, он повергся на колени перед святым гробом, на котором ничего не стояло. Не прошло минуты, как мрак озарился светом. И митрополит вышел к нам с пылающим пуком свечей»... Наука уже давно объяснила описанное «самодельное чудо». Известно, что белый и желтый фосфор, находясь на воздухе, самопроизвольно загорается. «Чудо» готовится так. Кусочек фосфора растворяют в летучей ядовитой жидкости — сероуглероде — и в полученный раствор макают фитиль свечи или лампады. Делают это при температуре не выше 10 —15 градусов тепла. Затем свечу переносят в то место, где намечено «явить чудо», например, помещают ее перед какой-нибудь иконой. И как только сероуглерод на фитиле испарится, фосфор самовозгорается и зажигает свечу. Интересный пример того, как суеверные люди могут иногда поверить в несуществующее чудо, рассказал советский академик С. И. Вольфкович. Несколько десятилетий назад он проводил опыты получения желтого фосфора из подмосковных фосфоритов. «Фосфор получался в электрической печи, установленной в Московском университете на Моховой улице,— вспоминал ученый.— Так как эти опыты производились тогда в нашей стране впервые, я не знал и не предпринял тех предосторожностей, которые необходимы при работе с газообразным фосфором — ядовитым, самовоспламеняющимся и светящимся голубоватым цветом. В течение многих часов работы у электропечи часть выделявшегося газообразного фосфора настолько пропитывала мою одежду и даже ботинки, что, когда ночью я шел из университета домой по темным, не освещавшимся тогда улицам Москвы, моя одежда излучала голубоватое сияние, а из-под ботинок при трении их о тротуар высекались искры. За мною каждый раз собиралась толпа, среди которой, несмотря на мои объяснения, было немало лиц, видевших во мне «новоявленного» представителя «потустороннего» мира. Вскоре среди жителей района Моховой, а затем и по всей Москве из уст в уста стали передаваться фантастические рассказы о светящемся монахе». — 134 —
|