|
Редкостный случай с огнями Эльма наблюдал житель поселка Николаевна Ленинградской области М. Леганцев «У меня в саду растет мак восточный. 28 июня 1961 года во втором часу ночи — а в Ленинградской области ночи белые — я наблюдал интересное явление. Красные цветы мака, расположенные по окружности на расстоянии 40—50 сантиметров один от другого, озарялись вспышками голубого цвета. Свет вспышки как бы перебегал от цветка к цветку. Чтобы убедиться, что это не галлюцинация, я пригласил свою жену посмотреть на странное явление. Она подтвердила, что тоже видит «вспыхивающие маки». Состояние атмосферы в ту ночь было предгрозовым, небо покрыто облаками. В четыре часа утра загремел гром и пошел сильный дождь. На следующую ночь красные маки в то же время никакой световой вспышки не дали». Не отсюда ли, кстати, идут старые народные сказки о заколдованных цветах, горящих в глухом лесу? Американский метеоролог Хэмфри, наблюдавший огни Эльма на своем ранчо, свидетельствует: этот феномен природы, «превращая каждого быка в чудище с огненными рогами, производит впечатление чего-то сверхъестественного». Заметьте: говорит человек, который но самой своей профессии не способен, казалось бы, удивляться подобным вещам, а должен принимать их без лишних эмоций, опираясь только на знания. Можно смело утверждать, что и ныне, несмотря на массовое распространение научных взглядов на мир, найдутся люди, которые, окажись они в положении Хэмфри, усмотрели бы в «огненных бычьих рогах» нечто неподвластное разуму. Когда небо пылает«...Однажды ночью, это было весной 1941 года, мать проснулась страшно перепуганная: в глухую полночь, на дворе было светло как днем. Причем заря занималась не как всегда — на востоке, а совсем в другой части неба — на севере. Мать решила, что наступает конец света, как сказано в Евангелии. Недолго думая, она разбудила нас с братом, осенила крестом и стала торопливо рассказывать о страшном божьем суде, до которого остались, возможно, считанные минуты. Мы тоже перепугались и целую ночь не могли сомкнуть глаз. Утром хуторяне стали увязывать невиданное явление с каким-то наступающим бедствием». Это — из письма уроженца Воронежской области баптиста А. Чернова в «Комсомольскую правду». Таким он увидел очень редкое для его родных мест полярное сияние, Увидел в детстве — том возрасте, когда человек полностью полагается на авторитет своих близких — матери, отца, бабушки. Не удивительно, что зрелище оставило в его сознании столь яркий, незабываемый след — ведь мать говорила о «конце света»! Сам я уже был взрослым, когда наблюдал аналогичную атмосферную аномалию. Февраль 1950 года. Около полу-ночи я ехал из Москвы на одну из пригородных станций Ярославской железной дороги. Выйдя из вагона, остановился, пораженный открывшейся картиной. На северной стороне неба горели две огромные колыхающиеся дуги. Одна из них — яркая светло-красная, другая — светло-зелёная. Дуги быстро и беспрерывно меняли свой вид — исчезали и появлялись, меняли место, переливались различными красками, выбрасывали яркие дрожащие лучи. На московском небе, как и в Воронежской области, полярные сияния возникают редко и неизменно обращают на себя внимание. В более северных широтах им не удивляются. Такова уж неистребимая особенность наших восприятий: редкое, невиданное — значит, что-то таинственное, связанное с чем-то загадочным. Повседневное, не раз виденное — значит, обычное, не заслуживающее особых раздумий. Так бывает даже сейчас. Что же говорить о прошедших веках. — 119 —
|