|
феномена не объяснить целиком. Есть, видимо, какие-то иные силы жизни". С этими-то "иными силами жизни" Яков АЩТОВ встречается на последнем отрезке своего земного пути- Вот как он описан Тургеневым в завершающих главах повести. 472 XIV "Платонида Ивановна несказанно обрадовалась возвращению своего племянника. Чего-чего она не передумала в его отсутствие! "По меньшей мере, в Сибирь! - шептала она, сидя неподвижно в своей комнатке, - по меньшей мере - на год!" К тому же и кухарка пугала ее, сообщая наивернейшие известия об исчезновении то того, то другого молодого человека по соседству. Совершенная невинность и благонадежность Яши нисколько не успокаивали старушку. "Потому... мало ли что! - фотографией занимается... ну и довольно! Бери его!" И вот ее Яшенька вернулся цел и невредим! Правда, она заметила, что он как будто похужел и в личике осунулся - дело понятное... без призора! - но расспрашивать его об его путешествии не посмела. Спросила за обедом: "А хороший город Казань?" - "Хороший", - отвечал Аратов. "Чай, там все татары живут?" - "Не одни татары". - "А халата оттуда не привез?" - "Нет, не привез". Тем и кончился разговор. Но как только Аратов очутился один в своем кабинете - он немедленно почувствовал, что его как бы кругом что-то охватило, что он опять находится во власти, именно во власти другой жизни, другого существа. Хоть он и сказал Анне - в том порыве внезапного исступления, - что он влюблен в КлэрУ" - но это слово ему самому теперь казалось бессмысленным и диким. Нет, он не влюблен, да и как влюбиться в мертвую, которая даже при жизни ему не нравилась, которую он почти забыл? Нет! но он во власти... в ее власти... он не принадлежит себе более. Он - взят. Взят до того, что даже не пытается освободиться ни насмешкой над собственной нелепостью, ни возбужденьем в себе, если нет — 418 —
|