|
сотни душ в Московской губернии. Души, то есть крепостные, в те времена в России были не в цене. Стоили они дешево, и владельцы продавали, обменивали их, отдавали в залог - так, словно это были неживые предметы. Объявления, помещавшиеся в петербургских и московских газетах, дают довольно точное представление об их стоимости. Ребенка можно было купить порой за десять копеек. Молодая служанка из крестьян стоила примерно 50 рублей. За умельца, знатока своего дела, платили гораздо больше. Так, повар, например, стоил около 800 рублей. Музыкант обходился не менее дорого. Но даже эти крепостные, наделенные явными талантами, стоили куда меньше, чем породистая собака. Так, например, за молодую борзую в Петербурге давали в те времена 3000 рублей. Тогда как за 10 000 рублей можно было при случае приобрести в собственность 20 музыкантов. Поскольку крепостные в России были столь дешевы, русский аристократ легко мог завести себе раз в пять больше слуг, нежели западный человек, занимавший то же положение. Со своими четырьмя сотнями душ Потемкинбыл, таким образом, вовсе не богачом. У людей богатых крепостные исчислялись тысячами, у некоторых вельмож одних только домашних слуг и лакеев насчитывалось до восьмисот. Вскоре после коронации Екатерины Потемкин полу"^ звание камер-юнкера. Итак, он официально вошел ^ круг придворных. Этим он был обязан прежде всего братьям Орловым. Они протежировали ему. Он был их 399 хорошим приятелем, разговорчивым, остроумным, находчивым; легко умея имитировать других; был любителем выпить, завзятым игроком, легко и без сожаления делавшим долги. Что касалось их самих и их собственного будущего, то Орловы надеялись на то, что Екатерина выйдет замуж за одного из них - Григория, человека очень привлекательного: на протяжении многих лет он являлся ее любовником, императрица родила от него троих детей. Поэтому братья Орловы были очень заинтересованы в смерти Петра: только овдовев, императрица могла вновь выйти замуж. И вот, вскоре после смерти Петра, Григорий Орлов начал наступать на — 345 —
|