|
вздрогнул, а подошел к своему столу, 8 Кунсткамера аномалий ^^^ говорю Шмулю: "Свети хорошенько", - вынул ключ, отпер ящик и стал рыться. Но едва я сел и воцарилась тишина, как совершенно явственно послышались в соседней комнате шаги. - Шмуль, - говорю, - там есть кто-то. А он отрицательно трясет головой: - Никого, васе вышокородие, ижвольте быть шпокойны. Ну что же, думаю, верно, это ветер. Нашел бумаги, задвинул ящик, только хотел встать, слышу, что там не только шаги, а и стулом кто-то двигает. - Шмуль, - говорю, - разве ты не слышишь? - Слышу, - говорит, - только это так. Ижвольте уходить. - Как так? Пойдем посмотрим... Тут же он скорчил недовольное лицо. - Анусе,- говорит. - Ну цего шмотреть. Нехай ее! - Да про кого ты? - Да про бабу. - Про какую бабу? . - Да что тут ходит. - Что ты врешь! Какая баба? Зачем она здесь? Гони ее вон... - Н-ну! Он протянул шею и повел носом: - Как ее выгонишь, коли она не живая. - Ты опять пьян? - Никак нет. Ижвольте спросить у всех сторожей. Как девять часов ударит, и пошла стучать по асем комнатам... И ребеночек на руках... Меня взорвала эта глупость. - Бери свечу, идем. И опять, едва мы вошли в соседнюю комнату, я увидел, что кто-то промелькнул в двери. "Шалишь!" - подумал я и скорыми шагами направился туда. Сзади ковылял Шмуль и все твердил: - Оштавьте, васе вышокородие, ну што вам! В третьей комнате я уже ясно видел, как между столов, торопясь и путаясь, шла невысоконькая, 226 денькая бабенка в платке на голове, кацавейке, с чем-то завернутым в одеяло. - Что тебе надо? Пошла вони - крикнул я. Она на мгновение остановилась, испуганно оглянулась и затем, быстро семеня ногами, пошла по анфиладе темных комнат. Я пошел за ней. - Стой! постой! кто ты? как попала сюда? Но она не оборачивалась, не останавливалась. Я решил остановить ее во что бы то ни стало; я знал, что загоню ее в последнюю комнату, откуда нет выхода. Но вот тут-то и произошел казус. Она, очевидно, прошла сквозь запертые двери, оттого что за мгновение перед тем я видел ее в дверях и так — 198 —
|