|
Теория эволюции и ближневосточные мифы о сотворении человека не противоречат друг другу. Более того, они объясняют и дополняют друг друга. Без созидательной деятельности нефилим современного человека отделяло бы от Homo sapiens несколько миллионов лет эволюции. * * * А теперь давайте мысленно перенесемся в далекое прошлое и попробуем представить, как разворачивались эти события. Теплый климат великого межледникового периода, начавшегося примерно 435 тысяч лет назад, был необычайно благоприятен для растительной и животной жизни. Он также ускорил появление и распространение по территории планеты человекообразной обезьяны, или Homo erectus. Наблюдая за окружающей природой, нефилим видели не только доминирующих на Земле млекопитающих, но и приматов, в том числе и человекообразных обезьян. Вполне возможно, что любопытство влекло обезьян к огненным объектам, взмывающим в небо. Могли ли нефилим сталкиваться с этими необычными приматами, наблюдать за ними или даже ловить их? Факт встречи нефилим с человекообразными обезьянами подтверждается несколькими древними текстами. В шумерском мифе, повествующем о доисторических временах, мы читаем: Когда впервые человек был сотворен, не знал еще он хлеба, не знал еще одежд он, кроме шкур; жевал траву он, словно овцы, и воду из канавы пил. Звероподобный «человек» также описывается в «Эпосе о Гильгамеше». Вот как выглядел Энкиду «в степи рожденный» до того, как стал цивилизованным: Шерстью покрыто все его тело, Подобно женщине, волосы носит, Пряди волос как хлеба густые; Ни людей, ни мира не ведал, Одеждой одет он, словно Сумукан. Вместе с газелями ест он травы, Вместе со зверьми к водопою теснится, Вместе с тварями сердце радует водою. В аккадском тексте рассказывается не только о внешности этого человекоподобного существа, но и о встрече с ним-. Человек — ловец-охотник Перед водопоем его встречает... Увидел охотник — в лице изменился... Устрашился, умолк, онемел он, В груди его — скорбь, его лик затмился, Тоска проникла в его утробу, Идущему дальним путем стал лицом подобен. Опасаться «дикаря» заставлял не только страх перед его устрашающей внешностью. Помимо всего прочего, он постоянно мешал охотнику: Я вырою ямы — он их засыплет, Я поставлю ловушки — он их вырвет, Из рук моих уводит зверье и тварь степную... Древний автор поэмы приводит необыкновенно точное описание человекообразной обезьяны: покрытое шерстью существо, которое ведет кочевой образ жизни, одевается в листья и теснится у водопоя вместе с другими животными. В то же время это существо обладает зачатками разума — оно умеет рвать силки и закапывать ямы-ловушки. Другими словами, оно защищает своих собратьев из животного мира от охотников. Археологи нашли большое количество цилиндрических печатей с изображением этой лохматой человекообразной обезьяны, стоящей рядом с другими животными (рис. 149). — 199 —
|