[49] На самом деле все обстоит еще сложнее. Исследования физиологии и психологии зрения показывают, что «теоретический образ», возникающий в мозгу, в некотором смысле первичен по отношению к «эмпирическому объекту» — человеческий ум всегда видит то, что он хочет или ожидает увидеть, а не то, что есть «на самом деле»: мозг посылает в сетчатку глаза (являющуюся его продолжением) специальные управляющие сигналы (в том числе связанные с так называемыми «детекторами признаков»), в результате чего из всей избыточной оптической информации отбирается только та, что более или менее соответствует хранящимся в (лишь частично осознаваемой) памяти образам «эмпирической реальности». Люди, слепые от рождения вследствие врожденного дефекта первичных зрительных проводящих путей, после хирургического восстановления зрения в течение нескольких недель видят только хаос цветовых пятен, и лишь постепенно, с помощью осязания, учатся видеть «эмпирические объекты». Это служит еще одним подтверждением высказывавшейся выше мысли о том, что «материальная», или «эмпирическая», реальность — реальность консенсуса — это не реальность вещей, а реальность значений. В непосредственном опыте (зрительном или любом другом), осознанию дается не значение, а то, что Юджин Гендлин назвал «ощущаемым смыслом» (который потенциально содержит в себе все возможные значения). Значение рождается при взаимодействии «ощущаемого смысла» с символами, в ходе которого из всех потенциально возможных значений отбирается то, что более всего соответствует текущему контексту — иными словами, наиболее вероятное в данном контексте. Не правда ли, это очень похоже на редукцию волновой функции к ее «собственному значению»? — Прим. пер. [50] Совершенно верно — опыт всех эмпирических объектов, то есть значений, или «ярлыков, которые мы навешиваем на сущности» (Коржибский), действительно заключен в нелокальном сознании — интерсубъективном и диалогическом разделяемом знании, существующем «в промежутке между "Я" и "Ты"» (Бубер) — но при чем же тут квантовая нелокальность? — Прим. пер. [51] В действительности, как следует из опыта духовных традиций, равно как и современных исследований сознания, физический мир (или «реальность консенсуса») и мир сновидения (или «страна грез», как его называет А. Минделл), судя по всему, в одинаковой степени «реальны» или «нереальны». Невозможность отличить реальность сновидения от обыденной реальности убедительно демонстрирует феномен сновидения в сновидении: вам снится сон, в котором вы спите и видите сон, а затем просыпаетесь, по-прежнему оставаясь в реальности «страны грез», но думая, что находитесь в обыденной реальности. По мнению А. Минделла, «обыденная реальность», «страна грез», а также реальности других измененных состояний сознания, в том числе та, которую он сам называет «миром Сущности», австралийские аборигены — Сновидением, а восточные мистики — «каузальной сферой», представляют собой в значительной мере независимые «параллельные миры» (См.: А. Минделл, «Сновидение в бодрствовании», «Ученик Создателя сновидений«Сила Безмолвия», М., ACT, 2003, а также «Гео-психология: Осознание пути», М., ACT, в печати). — Прим. пер. — 239 —
|