|
[46] Все это, действительно, философские вопросы, и они должны решаться на уровне философии, а не физики — но о какого рода философии идет речь? Все проблемы материального реализма, «загоняемого в угол квантовой механикой», возникают только если он понимается как онтология (наука о сущностях, обладающих независимой от нас реальностью ), а не как эпистемология (наука о законах и методах человеческого познания). Помните два основных положения материализма — «материя первична, сознание вторично» и «материя есть объективная реальность, данная нам в ощущениях»? Первое из них — онтологическое утверждение, а второе — псевдоонтологическое, а на самом деле эпистемологическое утверждение, которое призвано служить доказательством первого, но, в действительности, допускает двоякое толкование, по существу, опровергающее онтологический тезис. В самом деле , чем или кем нам дана в ощущениях объективно реальная материя? Сознанием, чем бы оно ни было. Согласно материалистической философии, сознание возникает как атрибут материи, тем самым давая нам возможности, воспринимать эту самую материю с помощью ощущений. Но перефразируем эпистемологический тезис: «Реальность объективно дана нам (субъектам) в ощущениях как материя» — и мы получаем идеалистическую философию, именуемую конструктивным реализмом. Сознание (а точнее, осознание, как принцип субъективности) первично по отношению к материи, и через нас конструирует материальную «реальность» — наше «человеческое пространство мира». Принципом этого конструирования является символическое представление непосредственно переживаемого опыта (то есть ощущений) — переход от «ощущаемого смысла» к значению. Материальная реальность — это реальность .значений, рождающаяся в результате коммуникативного обмена опытом между отдельными субъектами. Она имеет диалогическую и интерсубъективную, а не «физическую» (в онтологическом понимании) природу. Сознание (как разделяемое знание) нелокально по определению, так как принадлежит всем и никому в отдельности, или, по словам Мартина Бубера, существует в промежутке между «Я» и «Ты». Осознание (как непосредственная осведомленность) тоже нелокально, поскольку представляет собой универсальный принцип субъективности. Квантовые парадоксы — это не онтологические парадоксы , а парадоксы описания. Бор прекрасно это понимал, когда говорил, что корпускулярно-волновой дуализм — это не дуализм свойств квантовых объектов, а дуализм описаний. В «материальной реальности» — реальности материальных объектов — просто не могут существовать «волны вероятности в комплексном пространстве» (каковыми являются волновые функции квантовых объектов) или «когерентные суперпозиции». Квантовая механика — это другой тип символизации реальности, основанный не на чувственных данных (во всяком случае, не непосредственно), а на абстрактных математических моделях. Поэтому при переходе от «квантовой реальности» (или квантового описания) к «материальной реальности» (или макроскопическому описанию) все «квантовые сущности» коллапсируют, превращаясь в привычные нам материальные объекты или их состояния. Единственный онтологический вывод, который правомерно делать из существующей ситуации в философии физики, — это то, что за пределами материальной реальности действительно существует некая не зависящая от нас «окончательная реальность», но это — не сознание (или осознание), ибо осознание, как универсальный принцип субъективности, представляет собой закон этой реальности, не тождественный ей самой, в силу своей принадлежности к другой логической категории. Таким образом, вполне правомерно говорить о примирении реализма (и даже материального реализма) с идеализмом на эпистемологическом , но не на онтологическом уровне, как предлагает автор этой книги. — Прим. пер. — 237 —
|