Зов ягуара

— С чего это она вдруг заделалась хозяйкой гостиницы? — удивился Крис.

— Однажды Анна сказала, что делает это в память о том времени, когда ее нашел «отец». Когда Фрэнк удочерил Анну, она была бездомной и голодной сиротой. Теперь она хотела давать еду и кров другим людям, как некогда пригрел ее отец.

— Что ж, это может стать причиной для того, чтобы держать мотель! Значит, она действительно любила отца?

— Еще как любила! Бульшую часть свободного времени Анна предавалась воспоминаниям, перебирая сотни вырезок из газет разных стран мира, в которых говорилось о приключениях, которые выпали ей и удочерившему ее Фрэнку за долгие годы. Вот они отправляются в плавания в экзотические страны, охотятся на акул и тигров, живут у индейцев Южной Америки, раскапывают доиспанские поселения...

— Она жила в Китченере одна? Так никогда и не вышла замуж?

— Нет, никогда — наверное, слишком привязалась к своему отцу. Психоаналитики назвали бы это сильным комплексом Электры, — сказал Мэт. — Думаю, после того как она прожила столько лет бок о бок с таким необыкновенным человеком, ей было очень трудно найти мужа, которые оправдал бы ее ожидания. Так или иначе, в 1970 году Анна внезапно попросила Фрэнка Дорланда немедленно вернуть ей череп. Наверное, ее обеспокоили слухи о том, будто он опасен и способен причинить вред.

— Что-то вроде проклятия Тутанхамона? — подсказал Крис.

— Да нет, вряд ли то, что беспокоило Анну, можно сравнить с проклятием Тутанхамона, — рассмеялся Мэт. — После находки черепа лорд Митчелл-Хеджес прожил тридцать лет. И хоть жизнь его была полна опасностей, ему удалось благополучно пережить восемь пулевых ранений и три ножевых удара. Думаю, Анну больше волновало, что кто-то может использовать череп в дурных целях.

— А где сейчас череп Митчеллов-Хеджесов? — спросил Крис, желая поскорее закончить разговор.

— У Анны он оставался очень недолго. Никакой информации о том, что произошло в действительности, я не нашел. Вероятнее всего, Анна почувствовала на себе странное воздействие черепа и испугалась. Короче говоря, она попросила доктора Фредерика Докстадера, первейшего в мире знатока искусства американских индейцев, поместить этот череп в Музей американских индейцев в Нью-Йорке, где он и находится по сей день.

— Все это очень увлекательно, Мэт, — сказал Крис довольно сухо, давая приятелю понять, что пора закругляться. — Я бы слушал тебя до полуночи, но нужно работать дальше.

Перед приходом Мэта Крис как раз собирался подвергнуть череп еще одной, особой процедуре. В экспедиции одной из его обязанностей была голографическая съемка всех найденных при раскопках предметов. Этот метод обладал рядом преимуществ и стал обычным в археологических исследованиях. Он помогал сохранять всю нужную информацию о предмете в случае утраты или повреждения оригинала. К тому же голограммы можно было разослать по всему миру другим специалистам, чтобы они начали работу над проектом, прежде чем к ним поступит сам предмет.