Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

Из разговоров с ученым и его семьей я вскоре понял, что мои новые друзья ненавидят Советский Союз так же сильно, как и я. Наши ежедневные встречи на пляже дали мне возможность по­практиковаться в русском языке и получить кое-какую инфор­мацию о жизни в Советском Союзе, что называется, из первых рук. Мы затронули очень широкий спектр тем, но одна из них произвела на меня особенно глубокое впечатление. Рассказы­вая об исторических достопримечательностях Киева, мои рус­ские друзья упомянули Печерскую лавру, русский православный монастырь, располагавшийся внутри огромной горы. Этот мо­настырь состоял из запутанной системы катакомб и гротов, ко­торые превратили внутреннюю часть горы в сложный подзем­ный лабиринт, напоминающий огромную голову швейцарского сыра. По обеим сторонам коридоров располагались ниши, где хоронили тела монахов лавры, с самого ее основания и до на­ших дней. Постоянные сквозняки и благоприятные климатичес­кие условия сохранили их путем сухой мумификации для пос­ледующих поколений.

Киевско-Печерская лавра изначально была частью обшир­ного религиозного комплекса, включавшего также Успенский собор, чудесный православный храм, завод по производству све­чей, мастерскую по написанию икон и другие здания. Друзья рас­сказали мне, что большевикам, объявившим крестовый поход против религии, считая ее, согласно определению Карла Марк­са «опиумом для народа», было хорошо известно значение этого религиозного центра для украинского народа. Однако они воз­держивались от грубого вторжения в жизнь монахов и монахинь, и вынуждены были проявлять терпимость, поскольку опасались народного восстания.

Взаимоотношения между населением Украины и советским правительством с самого начала складывались очень напряжен­но. С 1922 года, когда Украина была аннексирована Советским Союзом, сопротивление власти России, оставшееся еще со вре­мен царизма, возросло из-за жестокости Советов, в том числе двух искусственно вызванных голодов, второй из которых был инспирирован Иосифом Сталиным и его правой рукой Лазарем Кагановичем. Целью этих провокаций, в результате которых умерло несколько миллионов человек, было сломить дух укра­инских крестьян и принудить их к коллективизации, а также подавить возрождение украинской культуры.

История Киевско-Печерской лавры заворожила меня. Пока я слушал рассказ моих друзей, я чувствовал, как по спине бегут мурашки, а сердце бьется быстрее. Эта реакция поразила и оза­дачила меня, поскольку была очень необычной и нетипичной. Было ясно, что для такого глубокого эмоционального отклика должна быть причина, скрывающаяся в подсознании, и я почув­ствовал сильное желание посетить Киевско-Печерскую лавру и выяснить, что за всем этим стоит. Двумя годами позже, когда гражданам Чехословакии разрешили въезд в Советский Союз, я стал участником одного из первых туров, в программу которого входило посещение Киева, Ленинграда и Москвы. Где бы мы ни находились, нас сурово опекали гиды советского «Интурис­та» и нам было настоятельно рекомендовано при любых обстоя­тельствах не отходить от группы. Индивидуальный осмотр дос­топримечательностей был строго запрещен, а нарушение этих правил могло повлечь за собой серьезные политические послед­ствия.