|
Богословцев Лёня взглянул в сердце молитвенности: «Для своей пустынной аскезы наметил вершину горы и полез прямо вверх, от конференц-зала. Подъем оказался достаточно трудным, крутой подъем горы, бурелом, обгорелые стволы деревьев (прошлогодний пожар). Через полчаса одежда, руки, лицо - вымазаны в угле, но продолжаю подъем. Еще через час, подняв голову, метрах в 30 впереди вижу еще кого-то, поднимающегося в гору. И тут, переживая Иисусову молитву (которую творил без остановки с начала движения) в голове раздается: «А это гордыня, подняться выше всех и устроить там свою пустошь. Чем тебе плохо то место, где стоишь сейчас?» Начинаю обустраивать. Вырезаю из палок и с помощью травы делаю православный крест около 40 см высотой. И делаю с помощью ниток и палочки нательный крестик. Устанавливаю большой, надеваю нательный крест и начинаю практику столпничества, говоря Иисусовы молитву. Минут через 20 осознаю, что свободной рукой, которой не опираюсь о дерево «неистово» (более подходящего слова не могу подобрать) крещусь. Чувствую, как начинает расплываться тепло в груди (приятное, не смотря на духоту и высокую температуру окружающего воздуха). Это продолжается еще минуть 40, но наползшая на солнце тучка пугает меня мыслью о возможном дожде и открытой палатке, которую зальет. Начинаю спускаться. Где-то через час останавливаю себя, и в наказание выливаю всю воду, которую имел, пытаюсь продолжить практику столпника (все это, творя Иисусову молитву). Но ничего не получается и я провожу два часа просто читая молитву. Капли дождя (как оказывается первые и последние) дают мне повод спуститься. Весь оставшийся вечер продолжаю творить молитву. И даже засыпая, повторяю: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного». Ночью, проснувшись от какого-то шума, лежа в полудреме, я ощущаю, как на каком-то отдаленном слое сознания повторяю молитву». * * * — 18 —
|