|
* * * Очередной всплеск массового применения наркотиков в развитых странах Европы и Америки относится к шестидесятым годам двадцатого столетия. Психоделическая революция тех времен была очень тесно связанна с подобными же молодежными «революциями» в области секса, рок музыки и социального неприятия всех основных ценностей стандартного буржуазного существования. Такие «авангардные» и «протестантские» черты массового сознания студентов, да и вообще широких масс молодых людей той поры и составляли собой основное содержание феномена молодежной контркультуры бурлящих шестидесятых. Термин «психоделический» можно перевести как «проявляющий разум» или «расширяющий сознание». Он был предложен в середине пятидесятых годов психиатром Хамфри Осмондом, пионером исследования ЛСД в США. Как и всякое значительное явление социальной и культурной жизни общества психоделическая революция имела своих духовных учителей и идейных вдохновителей. Прежде всего, таким человеком был известный английский писатель и философ Олдос Хаксли – автор широко известного романа - антиутопии «Этот новый дивный мир». Тонко чувствующий мир интеллектуал, Хаксли очень остро переживал все несовершенство современного общества и всю свою жизнь пытался найти возможность преодолеть недостатки человеческой природы. Основным инструментом подобного улучшения он считал видоизменение глубин человеческой психики путем изучения и освоения мистических механизмов, заложенных в основу функционирования человеческого сознания. Но среди прикладных инструментов для практической реализации своих философских и метафизических построений Олдос Хаксли выбрал самый легкий, но и самый зыбкий и опасный путь – путь изменения режимов работы сознания с помощью наркотиков. «Мистики — это те каналы, по которым хоть какое-то знание о реальности просачивается в человеческую вселенную невежества и иллюзий. Окончательно лишенный мистиков мир будет миром окончательно слепым и безумным». Так как истинный, чистый мистицизм, по убеждению этого писателя и философа, остается одним и тем же в ведической, буддистской, суфийской и христианской традиции, то «мистицизм предоставляет нам фундамент для религии, свободной от неприемлемых догм, которые зависят от произвольных и недостоверных истолкований исторических фактов». Хаксли надеялся, что распространение мистического знания или хотя бы для начала благоговейное уважение к нему поможет «обыкновенным нераскаянным мужчинам и женщинам» раскаяться и человечество сможет выработать политику «хоть немного менее самоубийственную, чем велась до сих пор». — 20 —
|