Время личности и время жизни

272__ Время жизненного пути и развитие личности

«При стабилизации познающего „я", отделенного от познавае­мого „не-я", — пишет О. М. Фрейденберг, — субъект уже настолько вырос, что смог начать конструирование параллельно миру объек­та — своего собственного субъектного мира, со своей отдельной областью, со своими законами. Помимо того, что это было лич­ностным миропониманием, в богатом интеллекте этот субъективный мир принимал форму как бы самостоятельного плана, независимого ни от какого объекта... Люди стали разниться друг от друга объемом и качеством своего миропонимания, и теперь у некоторых выда­ющихся людей появилась способность мыслить особым и специ­фическим мышлением, в котором границы познания более раздви­нуты, чем у других людей той же эпохи. Оно проявлялось не повседневно и не при всех условиях не потому, что у человека может быть два мышления, а потому, что обыденная жизнь на­сильно заставляет личность подчиниться своему шаблону и требует, чтобы все необычное замещалось обычным, сложное — примитив­ным» [120, с. 445].

В. П. Иванов справедливо отмечает, что этот мир дан человеку не в качестве принудительного жизненного обстоятельства, что он лишен признаков утилитарной полезности. «Искусство не просто вовлекает сознание человека в некий информационный поток — пишет В. П. Иванов, — оно, что самое главное, создает пространство перевоплощения человеческой личности в многообразные формы бытия, модифицированные силой творчества и воображения» [59, с. 207]. Однако никак нельзя согласиться с тем, что и бессозна­тельное, и художественная реальность «образованы деятельностью» [59, с. 231] и имеют только целевую направленность.

Здесь он противоречив, утверждая целевую направленность и деятельную сущность художественной реальности, он одновременно разделяет идею К. Маркса, что это * специфический мир чувствен­ного бытия для созерцания» [59, с. 215], «переживаемые (художе­ственные) реальности» [59, с. 227]. Если познание можно условно . считать деятельностью, то эстетическая активность — это созерца­ние, т. е. нечто совершенно иное. Он глубоко прав, говоря, что в переживании «проявляется тотальность человеческого способа жиз­ни; позволяющая человеку аккумулировать жизненный процесс, не теряясь в его внешнем течении и сохраняя тождество с самим собой» [59, с. 226]. Но заблуждается, считая этот процесс целиком осознанным и целенаправленным.

Согласно С. Л. Рубинштейну, созерцание является отличным от деятельности способом отношения человека к миру. Деятель­ность, даже творческая, имеет свое собственное, очень определенное, конечное (заканчивающееся результатом) временно-пространствен­ное измерение, свой алгоритм. Созерцание же опирается на бессо­знательное, осуществляющееся его механизмами, облекаясь в ху-