Теософия

человека, предающегося духовной деятельности, обусловленной, прежде всего,

его телесным мозгом. Возникает одна мысль, обрывается, вытесняется другой

мыслью. Тот, кто внимательно прислушивается к разговору между двумя людьми,

кто беспристрастно наблюдает за самим собой, может получить некоторое

представление об этой подобной блуждающим огням массе мыслей. До тех пор,

пока человек посвящает себя исключительно задачам чувственной жизни, его

спутанное течение мыслей будет постоянно направляемо на верный путь фактами

действительности. Я могу думать самым запутанным образом: повседневность

принуждает меня в моих поступках к закономерности, соответствующей

действительности. Мой мысленный образ города может быть самым беспорядочным,

если я захочу пройтись по городу, я должен буду сообразоваться с

существующими фактами. Механик может входить в свою мастерскую с самыми

хаотическими представлениями, законы его машин заставят его действовать

должным образом. В пределах чувственного мира факты постоянно вносят свои

поправки в мышление. Если я составлю себе ложное представление о каком-либо

физическом явлении, или о виде какого-либо растения, действительность

выступает против меня и исправляет мое мышление. Совсем иное, когда я

рассматриваю свое отношение к высшим областям бытия. Они раскрываются мне

только в том случае, если я вступаю в их миры уже со строго упорядоченным

мышлением. Там мое мышление должно дать мне правильную, вечную точку опоры,

иначе я не найду надлежащих путей. Ибо те духовные законы, которые

изживаются в этих мирах, не уплотнились еще до физически чувственного вида и

потому не производят на меня вышеуказанного давления. Я могу следовать этим

законам лишь в том случае, если они родственны моим собственным, как

мыслящего существа. Здесь я сам должен быть себе верным руководителем. Таким

образом, ищущий путь должен сделать свое мышление строго упорядоченным.