|
А теперь вот Ольга... дочь... С таким лицом он может быть и на престоле перед дрожащими от страха боярами, и в одиночестве, терзаемый мучениями совести. Мгновение, и, кажется, перед глазами его появляются призраки казненных и замученных, протягивают к нему руки, кивают ему... Кровь заливает их бледные лица.. . Вот он. . . задушенный. . . Этому. .. подсыпали яду... Чего хотят... Ведь он поминал их... А может, это дьявольский обман... бесовское наваждение, дабы сломить его волю в борьбе с крамолой? Сквозь все сменяющиеся состояния этого лица просвечивает страх. Откуда-то из глубины души страх управляет характером Грозного, раздувает его подозрительность и жестокость, и все вместе они безраздельно царствуют в его мыслях и действиях. В этом образе Шаляпину удалось передать неуловимую динамику многоликости этого характера, создающую иллюзию сдвижения одного состояния в другое и позволяющую видеть в нем разного Ивана Грозного. Душа Грозного, заключенная в контурах этого рисунка, горит неукротимой страстью. Огонь неудовлетворенной воли и желаний раскаляет его мысли, сообщает им стремительное движение. Даже "огненная" изобразительная техника контрастов света и тени могла быть рождена ощущением неистового горения его души. Какой силой должно было обладать воображение Шаляпина, чтобы сконцентрировать в одном лице такой объем внутреннего мира Грозного! Ведь этот образ воплощает в себе идею цельного характера в той форме, в которой она предстает в сознании художника. Зафиксированный в рисунке, он несет в себе всю сущность внутреннего мира пер-сонажа, все множество его возможных состояний и проявлений. Из такого — 234 —
|