|
Не у всех ибпытуемых и не в каждом гипнотическом сеансе наблюдался полный набор симптомов. Ряд симптомов возникал на короткий период, достаточный, однако, для магнитофонной записи «детского» плача, а также для фото- и киносъемки описанных состояний. Таким образом, можно полагать, что в редких случаях глубокого гипноза происходит действительная репродукция отдельных неврологических симптомов и рефлексов, наблюдаемых в раннем детском 171 возрасте, которые рассматриваются некоторыми авторами [3] как компоненты позы новорожденных. Не исключено, что в глубоком гипнозе создаются условия для репродукции следов далекого прошлого опыта, зафиксированных в центральной нервной системе. В настоящее время трудно объяснить, почему условия воспроизведения столь давнего бессознательного опыта не препятствуют сохранению раппорта с испытуемым. Человек не может помнить своего состояния грудного возраста. Поэтому гипнотическая репродукция состояния новорожден-ности делает невозможным осознанное воспоминание о внушаемом периоде. Однако существуют некоторые свидетельства, ставящие это положение под сомнение. Например, Л. Толстой в своих воспоминаниях [120] утверждал, что помнил, как его пеленали в грудном возрасте, а один из наших испытуемых рассказывал, что ломнил обстановку операционной, когда его оперировали в месячном возрасте. Очевидно, этот вопрос требует специального исследования. Можно, очевидно, утверждать, что в глубоком гипнозе иногда удается воспроизведение внушаемых состояний, которые не могут быть теоретически объяснимы ни с позиции «актерской игры», ни состоянием частичного сна. Некоторые из описанных феноменов невозможно моделировать в условиях негипнотического опыта. Нам кажется, что нельзя согласиться с мнением Ловенфельда [56], что состояние гипноза всегда игра, так как сознательного самоконтроля в глубокой стадии гипноза нет. В некоторых случаях мы сталкиваемся с совершенно бессознательным состоянием загипнотизированных. Сюда относятся изменения ЭЭГ, дискоординация движения глазных яблок, изменения рисунков и интеллектуальной деятельности. А игра актера, даже самая совершенная, всегда подразумевает самоконтроль. Ближе к истине, видимо, мнение Ф. П. Майорова и М. М. Сусловой [65], которые оценивают данное гипнотическое состояние как игру особого рода, после которой возникает амнезия. Однако, если встать на такую точку зрения, то само понятие игры должно быть расширено и всякие неконтролируемые и неуправляемые состояния изменения сознания (эпилептический эквивалент, патологические фуга и транс) также надо называть игрой. Известно, что психиатрия и психология используют для этой цели другие обозначения. Нам представляется более целесообразным описывать указанные факты как реальные изменения состояния человека с большей или меньшей возможностью самоконтроля или полным отсутствием его в глубокой стадии гипноза — с возможностью формирования полностью измененного сознания. — 157 —
|