|
Я не единственный писатель, кто пишет от радости. Моя подруга Натали Голдберг отмечает: «Самая сокровенная тайна в глубине наших сердец: мы пишем, потому что влюблены в этот мир». Насколько больше книг было бы написано, если бы мы верили, что писатели могут творить от любви, от радости, от блаженства – или просто от нежности? Что, если бы мы писали в газеты или в Конгресс, чтобы выразить, как довольны тем, что происходит? Я убеждена: писательство – способ благословлять других и приумножить собственные благословения. Я дорожу письмами, открытками, факсами, записками и даже стикерами от друзей. Мы так хорошо владеем искусством отрицательного воображения, так умело пишем от беспокойства – а как бы выглядели наши тексты, да и жизнь тоже, если бы мы позволили себе положительное воображение? Сейчас я в разгаре новой влюбленности. И это не погружение, а взлет. Может быть, это потому, что я старше, дважды разведена, уже давно одинока, и эта новая любовь настигла меня неожиданно, и двигаюсь я к ней не с ликованием фигуриста, чиркающего по зеркальной поверхности замерзшего пруда, а с осторожностью жителя берега, что боится ступить на тонкий лед. И все же… Мужчина, в которого я влюбляюсь, высокий, добрый и с отменным чувством юмора. Щепетильный и привередливый писатель, иногда он позволяет себе неожиданные чудачества. Я не привыкла к мужчинам‑чудакам. Я очарована. Смотрю на него, как в телевизор. «И что же дальше?» – спрашиваю я, наблюдая за очередными его шалостями, и они – чистая потеха, совершенная причуда. НЕ ГОТОВА I Я к этому не готова. Блаженство невыразимо. Мы вместе плывем И знаем, куда, всегда – Приливы, отливы – Не будем спешить. И где наши стены? И юркие тени? И свет этот – наш? Откуда он льется? Я знала иное солнце, Жила на иной земле, Где скорби был полон воздух, Уходим – еще не поздно. II До нашего знакомства, В лицо тебя я знала От звезд и от цветов. Я знала твое имя От ветра и от трав. До нашего знакомства Моим сердцем владел краснозем, Баюкало мои грезы небо, Лесной покров был зеленой постелью Вот с кем венчалась я До нашего знакомства. Теперь же я венчаюсь С глубинами вселенной. Наше небо меня не вмещает. И солнце – лишь свеча тому, что вижу. И падает стена – Крутая, как обрыв. Настоящая жизнь непрерывно одаривает нас счастьем. Даже в самые тяжелые дни трудно не заметить чего‑нибудь, что напоминает о более приятном мире. Я помню один суровый зимний день, когда я жила на Манхэттене. Я тогда мучилась сильной простудой. И моя дочь тоже. Мы вместе сидели взаперти, страдали и огрызались друг на друга. — 84 —
|