Право писать

3. Были ли в вашей работе случаи, которые можно характеризовать как загадочные либо как‑то связанные со сверхчувственным восприятием?

4. Готовы ли вы попробовать использовать сверхчувственное восприятие в форме синхронии в своей работе?

5. Выберите одну тему, о которой хотели бы узнать больше, чтобы потом использовать эти знания в работе. В течение недели внимательно следите за любыми «случайными» потоками информации в вашу сторону.

Глава 39

Нехитрые уловки

– Как вам это дается? – часто спрашивают меня, подразумевая под этим «Как вам удается творить плодовито и успешно?»

– У меня много нехитрых уловок, – отвечаю я. И не шучу.

И хотя все уже устали слушать про «внутреннего ребенка», я знаю, что мой внутренний писатель – юн, раним и легко поддается влиянию. Случайное замечание – как, например, сегодня – может отбить у него охоту работать. Но его также легко задобрить, вдохновить, даже подкупить. У меня есть много нехитрых уловок, чтобы заставить его писать. Например, я обустроила много рабочих мест, разбросанных по всему дому – да и по всему городу.

Сейчас я пишу в маленькой комнатке тыквенного цвета, которую называю «рубкой». Из этой комнаты я звоню в Нью‑Йорк и Лос‑Анджелес. Это моя деловая штаб‑квартира, и я работаю здесь, когда надо быть бодрой, сосредоточенной, прагматичной – как в этой главе.

Помимо рубки у меня есть еще обычная комната для творчества. Это светлая, просторная угловая комната с сиреневыми стенами и кружевными гардинами на окнах. Прямо за окном – кормушка для певчих птиц. Остальные окна выходят на юг, к подножью холмов, которые писатель Натали Голдберг назвала «целующимися слонами». В комнате для творчества я часами торчу за компьютером. Романтичная атмосфера облегчает работу.

На крытой веранде позади дома я пишу, сидя за старым садовым столом цвета морской волны, лицом к Священной горе; сюда я иду, когда пишется тяжело и нужна духовная поддержка.

За саманной стеной с передней стороны дома находится мое четвертое рабочее место, Станция Луговая. Это маленький поросший травой дворик с дикими цветами и прудом с рыбами. На Луговой я пишу, когда мне нужно побаловать себя, дать себе почувствовать, что помимо работы у меня еще есть и жизнь.

Несколько рабочих мест – уловка. Но благодаря ей мой внутренний писатель не чувствует, что его загнали или даже поставили в угол. Переходя с места на место, в зависимости от настроения, я подкупом подвигаю себя писать, даже когда делать этого не хочется. Иногда я за день успеваю побывать на трех разных «станциях», иногда три дня подряд я пишу за садовым столом, а иногда меняю расположение строго раз в день.