Искусство толкования. Часть 2.

Диапазон идеологических норм

Стыд, совесть и долг - понятия, родственные нравственно­сти. Стыд и совесть запрещают; стыд - преимущественно био­логическое с позиций социальных, совесть - социальное с позиций идеальных. Л.Н. Толстой записал в дневнике: «Людям необходимо чувствовать себя правыми перед самим собой; без этого им нельзя жить» (277, т.50, стр.178-179). Совесть заявля­ет о своем существовании в сугубо личном ощущении соответствия или несоответствия того или иного поступка некой категорической истине - существующим у каждого человека представлениям о ней. Но эти личные представления являются более или менее сложной и оригинальной вариацией общей нормы данного времени в данной среде.

В стыде и совести - эмоциональные реакции; они регист­рируют поступление информации об отклонениях от нормаль­ного, ожидаемого, привычного хода удовлетворения потребно­стей - низшей под давлением и контролем вышестоящей. Чем больше давление и строже контроль, тем более стыдно и со­вестно человеку не только перед другими, но и перед самим собой. Стыд и совесть ограждают человека от забвения нрав­ственных норм.

Но нравственность не только запрещает; она и повелевает в качестве «чувства долга». Поскольку под «долгом» подразу­мевается обязательство перед людьми, «чувство» это возвра­щает совесть к социальным потребностям (вероятно, «для других»), но «долг» выступает иногда и обязательством перед истиной безличной, истиной как таковой. Тогда нравствен­ность реализуется в потребности утверждать господство исти­ны, добиваться ее признания и повиновения ей. Все это хо­рошо изложено в лекции В.О. Ключевского: «Вероучение сла­гается из верований двух порядков: одни - суть истины, ко­торые устанавливают миросозерцание верующего, разрешая ему высшие вопросы мироздания; другие - суть требования, которые направляют нравственные поступки верующего, ука­зывая ему задачи его бытия. Эти истины и эти требования выше познавательных средств логически мыслящего разума и выше естественных влечений человеческой воли [они - нормы -П.Е.\\; потому те и другие и почитаются свыше откровенны­ми. Мыслимые, т.е. доступные пониманию, формулы религи­озных истин суть догматы; мыслимые формулы религиозных требований суть заповеди <...>. Усвояя догматы и заповеди, верующий усвояет себе известные религиозные идеи и нрав­ственные побуждения, которые так же мало поддаются логи­ческому разбору, как и идеи художественные» (125, т.З, стр.370-371). Поэтому они функционируют в качестве потреб­ности, или «чувства долга».