|
Нынешний Маркофьев выглядел значительно предпочтительнее: сам сыпал подарками, сам всех привечал и угощал. Решал судьбы. Выстраивал многоходовые комбинации, где каждой пешке была отведена уважаемая роль. От него зависели. А на меня смотрели снизу вверх – как на его соратника и сподвижника. Друга сильного человека. Да, и мне перепадала толика его славы, блеска, могущества. Я, будем прямо говорить, питался от его щедрот. Грелся в лучах его величия. Разве плохо мне было? От всего сердца я готов был заявить: именно такой президент нам нужен. ПОЛНЕБА Он ведь в душе был поэт… Романтик… Мечтатель… В школьные годы написал в своей тетрадке (велено было на уроке русского языка придумать предложение со словом "полнеба"): Я полнеба пролетел На буханке хлеба! Учительница поставила ему "двойку", поскольку именно в слове "полнеба" он сделал три ошибки. И приписала: "Как нескладно!" Маркофьев же вновь ответил поэтически: Зато высоко и прохладно! ПОЭТ А в юные годы он сочинил строки, которые ходили по институту в рукописи, передавались из уст в уста, читались на поэтических вечерах: Я людям никогда не делал больно. Лишь девушке одной. И та довольна! Сколько таких девушек, которые оставались довольны, перебывало у него впоследствии! ПЕСЕНКА Теперь же (что удивительно - без какой либо помощи по-прежнему славившего на все лады кефир и ацедофилин Рабиновича-Пушкиндта) он сочинил стихи, обращенные непосредственно к Президенту и напечатанные всеми (и даже не входящими в наш концерн) изданиями: Что ж ты врешь без конца? Что ж ты врешь без конца? Без конца и без края ты врешь… Неужели тебе не понять, старина, Что ты тоже однажды умрешь? Ты умрешь, как и все. Как и все, ты умрешь. — 516 —
|